Двое из ларца

Войдя в переднюю, невольно отметил, что ее осунувшееся за последние сутки прозрачно-бледное лицо с пульсирующей на виске бледно-голубой жилкой, на котором, увеличившись вдвое, еще ярче выделялись загустевшие невероятным цветом индиго глаза с залегшими под ними тенями, не только не утратило своей чувственной привлекательности, но даже и наоборот.

– Ты так долго… – едва шевельнула она припухшими губами. – Не обращай на меня внимания, я таблеток наелась.

– Приляг.

– Хорошо, – она пошла в спальню. – Ты сам хозяйничай.

Волков разделся, повесил курку, прошел в гостиную и снял телефонную трубку.

– Алло-о… – пропел заспанный девичий голос.

– Оленька?

– Да-а.

– Это Волков.

– А я вас узнала.

– Я что, разбудил тебя? День на дворе.

– Да ничего, я просто утром только заснула. Тут так получилось, что… – Из трубки донесся сладкий зевок.

– Потягу-ушеньки…

– Ой!.. – засмеялась она. – Извините.

– Да чего уж там. Оля, у меня к тебе дело такое…

– Ну вот, опять. Все-то вы по делу…

– Уж извини. Вот что – мне бы реквизиты фирмы вашей, а?

– Ну-у… я так не помню. Это все в офисе. Там бланки фирменные, на них отпечатано.

– Оленька, очень надо. Срочно. У тебя ключи есть?

– Ну я же еще сплю-у… Позвоните Виктору Аркадьевичу. Или Кадырову.

– Да ведь воскресенье. Не найти никого. А у меня здесь приятель, он из Тюмени и сегодня улетает, я о нем с Гольдбергом договаривался, ему реквизиты нужны срочно, по поводу нефтепродуктов. Это важно, Оля.

– Пусть летит. Мы ему потом факсом пошлем.

– Оля…

– Одева-аться еще…

– А ты не одевайся, – Петр покосился на дверь спальни. – Я за тобой заеду, прямо так заберу. У меня в машине тепло. И обратно домой доставлю.

– А не обманете, дяденька?

– Зуб даю.

– Прямо та-ак?.. Ловлю на слове.

– Отвечаю. Диктуй адрес.

– Записывайте.

Петр приехал по указанному адресу и нажал на кнопку дверного звонка. Ольга обозначилась на пороге одетая в длинное, до самых щиколоток, пальто, застегнутое на все пуговки, вплоть до пушистого воротника.

– Вы говорили, что у вас тепло, – она кокетливо склонила набок стриженую головку и демонстративно выставила из-под полы пальто легкую туфельку на невообразимо высоком каблуке. Затем плотно затянула на талии кушак.

– Тепло, поехали.

– А то сапоги еще застегивать, – пробормотала Ольга, спускаясь по лестнице, и пошатнулась.

– Тихо-тихо, аккуратнее, – подхватил ее под локоток Волков. Дело сильно смахивало на то, что барышня пьяна. в сосиску.

Усевшись в машину, она закинула ногу на ногу, демонстрируя точеную ножку, обтянутую черным чулком, и достала пачку длинных тонких сигарет.

– Если я закурю, это вас не очень будет шокировать?

Ольга открыла офис, пропустила Волкова вперед и; войдя вслед за ним, заперла дверь на ключ.

– Оп-па! – Оттопырив пальчиком карман пальто, она уронила в него ключи. – Мы никого не ждем.

– Оля, – на лице Петра мелькнула озабоченность. – Не шали.

– А вот что я вам всем скажу… – она открыла стеклянные дверцы, достала бутылку коньяку, отхлебнула из горлышка и, поморщившись, поставила ее на стол. – Я вас всех насквозь вижу. Моя фамилия знаете какая должна была бы быть? Бы… бы-бы… Рентген. Вот как. Вы что думаете, пятачок мне дали, и я вся ваша? Ага… Вот вам, фигушки. Да, конечно, кто меня ужинает, тот меня и танцует. Тут я согласна. Но ведь… – Она прошла из приемной в кабинет и села на кожаный диван. – Вы там где? Идите сюда!

Петр вошел и сел в кресло у столика.

– На чем мы там остановились? – Ольга наливала выпивку в рюмки.

– Оля… Я тебя отшлепаю, имей в виду.

– Ага. Хорошо. А вот эти козы, например, острокопытые, которые в рекламе говорят постоянно: «Лореаль-Париж, ведь я этого достойна!..» А вы знаете, сколько это все денег стоит? Выходит, я не достойна, если у меня таких денег нету? Я что, хуже? А я, между прочим, в Интернете – любой сайт… и с закрытыми глазами. Только у меня машины пока своей нет, компьютера в смысле. Ну ладно, хотите меня – о'кей! Я потерплю. Но только я тоже хотеть право имею. Андерстенд?

– Оль… э-ей! – Волков помахал ладонью перед ее лицом. – Ты меня видишь? Это я, Петр Волков. Ни с кем меня не путаешь?

– Вот. Я и говорю. Ну-ка встань. Петр послушно встал.

– Давай выпьем, – она решительно мотнула головой.

– Ну давай.

Они чокнулись рюмками, выпили, и он вновь опустился в кресло. Ольга осталась стоять перед ним.

– Всем вам от меня чего-то надо. И тебе тоже. Я что, не видела? По ящику же на всех каналах в новостях крутят, что Голвдберга взорвали. Ну? Я что, совсем дура? Я – Рентген. Но… – она стояла в эффектной позе, чуть расставив длинные ноги и заложив кисти рук за кушак. – Я, может, чего-то там и не понимаю, чего ты крутишь, да мне и не надо, но расклад такой: тебе реквизиты, мне – тебя. Так вот я решила. Иначе никак. Имею право. Я от таких мужиков, с такими вот глазами, подыхаю просто. Хочу.

– Оля, ведь точно отшлепаю.

– А я заявлю. Сядешь. Попытка изнасилования.

– Оля…