Двое с лицами малолетних преступников (сборник)

Сначала Конов давал честное слово, что ничего плохого с Гришей не произойдет, потом врач больницы торжественно пообещал не кормить его никакими таблетками и не колоть уколов. Сам Гриша добровольно никогда бы не пошел в психушку, даже в тихое отделение, в отдельную палату. Но ему показали паспорт. Гриша пропал, сдался, пошел, как теленок, за своей ненаглядной книжицей. Нормальному человеку не понять, а для него красные корочки были дороже свободы.

Потом они в кабинете Конова битый час рассказывали все, что знают. Особенно интересовал Конова человек по прозвищу Полундра в белых кроссовках «Рибок», с волосами до плеч.

— Узнаете его, если увидите? — спросил он.

— Конечно, — сказал Кухня, — мы его, вот как вас, видели…

— Только не очень хочется, — сказал Винт.

Конов молился только об одном — чтоб «Полундра» было настоящей кличкой, чтоб человек под таким прозвищем привлекался к уголовной ответственности и его данные были в компьютере Министерства внутренних дел.

Полундра не только привлекался, но дважды сидел. По фототелеграфу пришла его фотография, не очень хорошего качества, но ребята его узнали.

Медицинская сестра с фантастически неправдоподобными золотыми волосами тоже ни секунды не сомневалась.

— Только у него волосы были длинные, — сказала она, — и на фотографии он помоложе выглядит.

Следователь прокуратуры Синцов всегда напоминал ему сову. В этой важной птице половина фигуры — глаза. Конов всегда, когда видел сову, удивлялся ошибке природы, приделавшей такие огромные гляделки к коротенькому туловищу.

— Я вам весь день звоню, — сверкнул он очками.

— Мне кажется, — небрежно сказал Конов старой сове, — Алика надо освободить из-под стражи.

— Завтра. Завтра он освободится.

«Соображает старик, — подумал Конов, — но делать такие ошибки…»

— Ошибки здесь никакой не было, — сказал Синцов, — я был уверен, Алик перекупил билет. Надо было предъявить ему обвинение в убийстве, чтоб зашевелился человек, который ему всучил этот выигрыш.

Синцов встал и подошел к окну. Скучный, неразговорчивый, сейчас он походил на мокрую сову, хотя Конов и не знал, как выглядят мокрые совы.

— Я, кажется, нашел убийцу. — Конов положил фотографию Полундры на стол.

Сегодня со стариком происходило неладное. Он, было, оживился, кинулся к фотографии, подержал в своих когтях, отбросил.

— Похож, — сказал кисло.

«Плохо дело, — подумал Конов, — вот так и я скоро постарею».

— Его опознала медсестра из психиатрички, — сказал Конов и спохватился: — Вы сказали, похож. На кого похож?

— Этот человек полчаса назад вышел из этого кабинета.

— С повинной?! — удивился Конов.

— Как свидетель. Почитайте.

Свидетельские показания Полундры коротко и нагло сообщали, что, находясь в городе Сочи, он приобрел лотерейный билет, который потом перепродал Алику в связи со своим тяжелым материальным положением, которое наступило после ограбления его неизвестными людьми. Полундра готов был предоставить справку о травмах, нанесенных ему грабителями.

— Я промахнулся, — сказал Синцов, — они договорились полюбовно, чего я не ожидал. Так что этого Алика нужно отпускать.

— Но можно арестовывать Полундру, — сказал Конов.

— Основания?

— Он проживал в гостинице одновременно с Шишом.

— Там проживало еще семьдесят человек.

— Он забирал немого Гришу из больницы на следующий день после убийства Шиша. Медсестра опознает его.

Синцов вяло махнул рукой:

— Скажет, проявил человеколюбие или кто-то его попросил. Какие тут основания для ареста?

— Он был на кладбище вместе с Сэром, Шишом и немым, и только чудом его не взяла милиция.

— У него есть свидетели, что он был в это время вообще в другом городе.

Конов протянул ему записанные показания Кухни и Винта. Синцов начал читать рассеянно, без интереса, потом вцепился в листки, и фигура его стала вырастать над столом, наливаться силой.

— Капитан! — Он засверкал своими моргалками. — Ведь этот Полундра даже не подозревает об этих мальчишках. Нахал! Развалился тут… Можно, говорит, я закурю.

Час назад Синцов под настроение выгнал местное телевидение из кабинета. Сейчас журналисты поджидали его у входа в прокуратуру. Позвонили из Москвы, и они рвались в бой — уж очень им хотелось поучаствовать в передаче на всю страну. Синцова было не узнать: он победно задирал голову, и репортеру даже показалось, он напевает, не разжимая губ.

— Скажите, — ринулся к нему репортер, — стоит ли выигрывать в лотерею, если каждый выигрыш будет проверяться милицией?

— Прокуратурой, — ядовито поправил Синцов.

— Правительство не работает, мафия процветает, но стоит честному гражданину выиграть крупную сумму…

— Отстаньте! — поморщился Синцов и с достоинством пошел от них.

— …сразу хватает и камер, и наручников, и следователей… Бабушка, — прицепился репортер к зазевавшейся старушке, — город Судимов от слова «суд».

— Не-е-е, — протянула бабушка, — от судьбы.

— Такова наша судьба!..

Глава шестая Двое с лицами малолетних преступников