Двое среди руин

      - Ната… Наточка… Все будет хорошо. Теперь все будет хорошо. Не бойся ничего и спи спокойно. Твое озеро и остров остались там, далеко отсюда. И все звери и мутанты - там же. А у тебя теперь есть дом… и все что в нем. Есть и друг - если ты захочешь меня считать таковым. И, еще щенок - видела, как он к тебе неравнодушен? Ты ему понравилась. А собаки всегда разбирались в людях лучше, чем сами люди. Ты хорошая… Тебе обязательно понравится здесь. И мы… Понравимся… Надеюсь.

      Она молча сглотнула, слушая все, что я торопливо старался ей сказать. А мне нужно было просто отвлечь ее от мыслей - очень плохих, раз они вызвали такое состояние… Но я не успел. Ната выгнулась всем телом и вскрикнула. Я схватил ее за руки и с силой прижал к постели.

      - Нет!

      Дикий крик прорезал тишину подвала. Угар подскочил и врезался башкой в поленницу, добавив сумятицы.

      - Нет!

      Ната рвалась с такой силой, что я едва удерживал ее в таком положении. Она извивалась как змея, силясь разорвать мои оковы, и умудрившись высвободить руку, со всей силы ударила меня кулаком в глаз. Казалось, полетели искры…

      - Ах, черт…

      Психанув, я навалился на нее всем телом. Она вдруг разом обмякла, и, задыхаясь, зло и яростно прошептала:

      - Ну, давай! Давай! Скотина! Все вы…

      - Ната? Да что с тобой? Девочка…

      Она еще раз с силой выгнулась и вдруг обмякла… Я вдруг ощутил, что лежу рядом совершенно нагой с девушкой! Более того - я и сам тоже гол. Мысль об одежде просто не пришла мне в голову после купания - сказалась привычка, никого не стеснятся. Ната беззвучно заплакала, отвернувшись от меня. По ослабевшим рукам и смягчившемуся выражению губ, я догадался, что странный приступ закончился, так же внезапно, как и начался.

      - С тобой часто… такое?

      - Что?

      Я не стал уточнять. Похоже, в ее жизни не все намазано медом… И теперь это самым неожиданным образом приняло вот такие вот формы.

      - Ноги…

      Я приподнялся и освободил ее придавленную ногу.

      - Холодно. Укрой меня, пожалуйста.

      Я дотронулся до ее оголившегося бедра - здесь кожа тоже была совершенно ледяная.

      - Я сейчас… Накину, что-нибудь. А потом разотру тебя. Только не дергайся.

      - Зачем? - в голосе девушки появилось подозрение и некоторый холод…

      - Затем, чтобы ты не превратилась к утру в ледышку. Я не подбросил в очаг дров, побольше - вижу, напрасно. Кстати, если захочешь еще раз заехать мне промеж глаз, постарайся промазать, а то с одним вряд ли смогу в следующий раз попасть очередному чудищу в горло!

      - Я тебя ударила? Дар, прости меня!

      Она так искренне это произнесла, так вскинулась и стала гладить меня по синяку, что я сразу смягчился:

      - Ну… бывает. Я сам сглупил - отпустил тебя. Знал же, что приступ. Только не думал, что он вот так выражается. Светильник зажигать не стану… чтобы ты меня не стеснялась.

      - А ты сам?

      Я промолчал. Девушка очень точно подметила мое состояние, и, кто знает, не так уж ли она была не права, когда кричала мне эти обидные слова? Но я старался уверить себя, что смогу контролировать ситуацию…

      Она притихла, но я чувствовал, как напряглось ее тело под моими руками. Я тер ее кожу, массировал ступни, спускался к лодыжкам и вновь поднимался до самых бедер - и так проделал столько раз, пока даже слабое прикосновение не стало вызывать у нее ощущение ожога.

      - Ну вот, теперь не замерзнешь. Если хочешь, зажгу светильник.

      - Нет, - она чуть расслабилась. - Не нужно. Мне гораздо лучше. Спасибо. Уже совсем согрелась… А теперь… Теперь мы будем спать вместе?

      - Что?

      Она что-то глухо пробормотала себе под нос. Я смешался, не поняв сразу, что она имела в виду. Но Ната уже повернулась на другой бок, ко мне спиной, и затихла. От ее слов у меня все пересохло во рту. Я поднялся, и в темноте прошел к баку, где была вода. Напившись, вернулся к ложу. Ната дышала очень ровно, старательно изображая спящую… или, на самом деле спала. Я решил, что мне просто почудилось, и, стараясь ее не задеть, лег на краешек.

      Ната едва слышно простонала, повернулась и ткнулась носом мне в плечо. Я осторожно подсунул руку под ее шею, привлекая девушку к себе. То ли накопившаяся за время путешествия усталость, то ли, что иное, но, вместо глубокого сна, о котором мечтал еще несколько минут назад, в глаза словно вставили спички… Я вздохнул, поправил ее головку на своей руке и притих, испытывая что-то, очень похожее на блаженство. Воцарились тишина, нарушаемая лишь потрескиванием догорающих дров в очаге. Девушка вдруг потянулась и открыла глаза. Как она поняла, что весь сон, который овладел мной накануне, теперь улетучился совсем? Не знаю. Но она вдруг приподнялась на локте и положила мне руку на грудь.

      - Ты не спишь? Это я, да? Дар… успокойся. И не вини себя… или меня, ни в чем. Я знала, что эта ночь не покажется тебе простой. Я просто, очень-очень, не в себе… Устала. Да и представляла себе все совсем иначе. Зажги свет - все-таки, боюсь этой кромешной темноты. И... спи.

      - Ты сказа…

      - Спи, Дар. У меня что-то с головой - могу, что угодно ляпнуть, когда приступ проходит…