Двое в новом городе

Иванчев захохотал в полный голос, потом поперхнулся и кашлял так долго, что я начал опасаться, как бы не вылетели и эти последние зубы. Принес ему воды. Он выпил, и кашель прошел.

— Видно, крошка попала в дыхательное горло, — объяснил, он с полными слез глазами. — Надо принять еще одну «ампулу», для прочистки.

Отбив горлышко о край пустого бака, стоявшего рядом, он задрал голову, будто курица, когда она пьет, и вылил содержимое «ампулы» в рот. Я смотрел на него и видел только два зуба, торчащие еще на своих местах.

— Сейчас полегчало, — Иванчев отшвырнул пустую «ампулу».

— Рад за тебя.

— Очень это опасно, когда крошка не в то горло попадает.

— Да, верно.

— Анисовка прижигает, вычищает все лишнее.

— Конечно.

И мы долго еще сидели под навесом автобазы, пропахшие бензином и всякими там смазочными маслами.

Не знаю, сколько продолжалась бы моя дружба с Иванчевым, если бы однажды вечером идиллия не оказалась нарушенной. Произошло это совершенно неожиданно.

Только мы разрезали дыню и собирались приняться за нее, как перед нами, словно из-под земли, предстала Виолета. С большим чемоданом. Она так запыхалась, так раскраснелась, будто долго бежала. Я попробовал было встать, но сил не хватило. Иванчев тоже попытался подняться, да толкнул корзину с пустыми «ампулами» — они со звоном покатились к ногам Виолеты. Бригадир замер, не смея шевельнуться. Мы молча глядели на Виолету. Она не выдержала первая, выкрикнула:

— Ну, чего вытаращились? Найдется свободная машина?

— Найдется, — ответил Иванчев. Опершись на меня, он снова попытался встать, но не смог.

— Твой грузовик здесь? — обратилась ко мне Виолета.

— Здесь, — ответил я и тоже попробовал встать.

— Отвези меня домой.

— Конечно.

Я наконец поднялся, но при этом задел бак, и он с грохотом покатился ей под ноги. Хорошо еще, что был пустой и все обошлось. Виолета ловко увернулась, и бак, уткнувшись в чемодан, остановился.

— Да, грузовик здесь, сию же минуту поедем.

— Он поедет, — говорил Иванчев, — я разрешаю.

— Живей, живей! — торопит Виолета. — У меня нет времени ждать.

— Сейчас, — отвечаю я, направляясь в глубину двора к машине.

Прежде всего надо сообразить, где именно стоит моя машина, и доказать Виолете, что я вовсе не пьян, как она наверняка думает. С большим усердием взялся я за это дело, которое, конечно же, было моим долгом. Все давалось почему-то с трудом, и лишь благодаря Иванчеву мне удалось сравнительно легко и последовательно выполнить то, что я наметил. Виолета нетерпеливо ждала, впившись в меня недоверчивым взглядом. В какой-то миг слышу, как она мне говорит, что я пьян в стельку, но я тут же возражаю, что это совсем не так.

С помощью Иванчева грузовик был найден, я забрался в кабину и запустил мотор. Как и всегда, это заняло две секунды. Затем я начал маневрировать, чтобы выбраться из скопища других машин. Сначала дал задний ход, потом передний, чуть-чуть влево, потом вправо. Все проделал безошибочно. Иванчев стоял в сторонке и махал мне длинными ручищами, показывая, что и он тоже трезв, но я не обращал на него никакого внимания, потому что был занят своим делом… Так, еще раз влево, назад, вперед, и вот уже машина выбралась на открытое место. Распахнув дверцу, приглашаю Виолету. Иванчев поднимает чемодан в кузов. Я смотрю прямо перед собой, стиснув баранку, словно опасаюсь, как бы она не вырвалась. И все это вовсе не потому, что я пьян, как это думают некоторые, наблюдающие за мной.

— Готово? — спрашиваю я, выжимая сцепление. Перво-наперво нужно выжать сцепление, потом дать газ и одновременно отпустить ручку тормоза. Все это я знаю назубок и всегда проделываю машинально, но сейчас нарочно слежу за своими действиями, потому что некоторые думают, будто я пьян и совершенно не соображаю, что делаю.

Виолета поднялась в кабину. Иванчев захлопнул за ней дверцу, отошел в сторону. Я дал газ. Все мое внимание на дорогу, не до Виолеты. Выехали с территории автобазы и пронеслись мимо почты. Утка заметалась перед машиной, но я точно знал, что не раздавил ее, потому что имел верное представление о скорости, с которой вел машину, и расстоянии между колесами и уткой. Потом очень ловко объехал телеграфный столб, не задев повозки, которую кто-то поставил совсем не там, где полагается. Я все увеличивал скорость. Завод, автобаза, почта остались позади. Я даже успел заметить, что окошки верхнего этажа в общежитии светятся, из чего вывел, что Драго и Злата сейчас дома. Промчались мимо бани, в ее окнах тоже был свет — трудящиеся мылись после рабочего дня, дело житейское. Вот и театр. Сегодня там дают болгарскую пьесу. Перед входом толпится народ, много желающих попасть на спектакль. Виолета с любопытством взглянула на афиши. Я читаю ее мысли, потому что хорошо знаю ее. Потом мы проезжаем мимо летнего ресторана, там Виолета однажды ужинала со мной и оставила свои цветы. Помню все до мельчайших подробностей. Выбравшись из центра, еще сильнее давлю на педаль — правила позволяют. При резком повороте Виолета хватается за ручку дверцы.