Двое в пути. Записки Белого Лиса

– Макар, помнишь, ты говорил про алгоритмы, на основе которых построен наш мир,– лениво заметил я,– но привёл пример только с циклами. А есть ещё что-то?

– Ищешь доказательств? – мой гуру хитро усмехнулся. – Значит, одного алгоритма тебе показалось маловато, чтобы поверить в сотворение нашего мира. Что ж, лови. Как насчёт рода?

– Это ты про то, что мы все происходим из каких-то родов? – уточнил я.

– Это я про то, что всё в нашем мире имеет две ипостаси: мужскую и женскую,– Макар приподнялся на локте и посмотрел на меня, ожидая новых возражений. И я полностью оправдал его ожидания.

– Не понимаю, как это доказывает наличие Создателя,– я невольно нахмурился, пытаясь предугадать аргументы Макара, очень хотелось самому додуматься. – Кстати, я тебе могу в лёгкую дать пример отсутствия такого деления. Как насчёт размножения почкованием?

– Я же тебе говорю не о пестиках и тычинках,– снисходительно прищурился мой гуру,– двойственность проявляется в наличии мужского и женского начала у всех проявленных форм единого сознания. Женское начало пассивно, не проявляет воли, но при этом является источником и питающей силой творения. Мужское начало, напротив, обладает волей и творческим потенциалом, но лишено способности в одиночку реализовать этот свой потенциал.

– И каким же началом является Создатель нашего мира? – я решил взять быка за рога. – Ему ведь для сотворения требуются оба начала, если я правильно понял.

– Умничка,– искренне обрадовался Макар,– в этом вся суть. Но почему только Создатель? Всё, проявленное единым сознанием, пребывает одновременно в двух ипостасях.

– А непроявленное? – заинтересовался я.

– Единое сознание, или всеоснова – это чисто женское начало,– Макар наклонил голову, как бы проверяя, что я следую за его рассуждениями. – Оно бесструктурно и не обладает волей, его проявления спонтанны. А вот сознание Создателя проявляется в соответствии с его осознанным намерением. Чувствуешь разницу?

– Получается, что эта самая всеоснова – это просто какая-то неосознанная субстанция,– я разочарованно поджал губы. Принять тот факт, что источник жизни – это просто булькающая каша, было как-то неприятно.

– Видишь ли, Лис,– задумчиво начал Макар,– ты привык думать, что осознанность может быть только результатом функционирования ума. Лишь то, что ты можешь описать, дать ему оценку и как-то использовать, является для тебя объектом, в отношении которого ты способен проявить осознанность. И это в какой-то мере правда, но не вся правда,– он замолчал, как бы подбирая слова. Молчание затянулось, видимо, мой уровень осознанности был не слишком высок, чтобы заценить откровения великого гуру. – Ты что-нибудь знаешь о природе ума или естественном состоянии ума? – ни с того ни с сего спросил Макар.

– Это из буддизма? – промямлил я.

– Понятно,– Макар разочарованно вздохнул,– кроме эзотерических бредней, похоже, никакие другие учения тебя не заинтересовали.

– А наш ум может быть в неестественном состоянии? – нахально поинтересовался неуч.

– Естественным это состояние называют потому, что именно в нём пребывает наша природа, та самая всеоснова, из которой проявляется всё,– Макар совершенно проигнорировал мой скепсис, видимо, тема была серьёзной. – Наверное, было бы правильней говорить о естественном состоянии сознания, а не ума. В тибетских и санскритских первоисточниках имеется два термина для обозначения нашего аппарата мышления, которые перевели как ум. Но это не совсем корректно. Ум – это инструмент, создаваемый нашим сознанием, а то, что называют природой ума, к этому инструменту не имеет никакого касательства. Так что я буду обозначать его как естественное состояние сознания. Ты не против?

– А что это за состояние такое? – я уже был заинтригован не на шутку.

– Всё, что я могу рассказать тебе об этом состоянии, будет лишь ментальной концепцией,– провозгласил мудрый гуру,– поэтому априори будет ошибочным. Его невозможно описать, можно лишь получить соответствующий опыт и научиться в нём осознанно пребывать. Но одно я, пожалуй, тебе всё-таки подскажу. Это очень ясное осознание бытия без привязки к личности, но как бы к себе истинному, к своей природе, которая есть сознание. Это опыт ДО…

– До чего? – я ошарашенно уставился на философствующего Макара.

– До того, как ум примется интерпретировать этот самый опыт,– буднично пояснил философ. – А он примется это делать, будь уверен, таким уж он создан. А вот у всеосновы ума нет, ей ум ни к чему, так как в ней отсутствует объект для познания. Но она всё равно осознанна, может быть, даже более осознанна, чем её обусловленные формой и умом проявления.

– А как же мы тогда можем пребывать в этом состоянии? – удивился я.

– Мы не можем в нём не пребывать,– Макар снисходительно прищурился. – Угадаешь, почему?

– Потому что сознание – это наша природа,– я ошарашенно уставился на довольного гуру.