Двое в пути. Записки Белого Лиса

– Ты ведь сам сказал, что тебе нужен стимул,– лицо Макара вдруг сделалось серьёзным,– так вот, Лис, это он и есть,– учитель нагнулся и поднял свой рюкзак.

– Ты что, собираешься меня здесь бросить? – я никак не мог поверить, что Макар это всерьёз. – Я же замёрзну насмерть.

– Ещё пару часов будет довольно тепло,– учитель повернулся и посмотрел на солнце, которое уже начало клониться к закату,– настоящий мороз начнётся только, когда солнце скроется. Не советую тебе дожидаться этого момента,– с этими словами он повернулся ко мне спиной и не торопясь пошёл в сторону дома.

– Тут, между прочим, дикие звери имеются,– крикнул я в удаляющуюся спину,– возможно, даже бешеные.

– Никаких опасных хищников на острове нет,– учитель обернулся и осуждающе покачал головой,– а от случайного бешеного ёжика ты уж как-нибудь отобьёшься, я полагаю. Давай, Лис, постарайся. Я точно знаю, что это тебе под силу, нужно только поверить в себя. Кстати, сегодня на ужин у нас будет жаркое из зайчатины, Ника его готовит просто изумительно. Жаль, если тебя с нами не будет.

Макар закинул тушку зайца за спину и бодро зашагал по тропинке, оставив меня одного, прикованного к сосне. Едва дождавшись, когда его спина скроется за поворотом, я принялся ругаться, грязно и громко. Немного отведя душу таким нехитрым образом, я перешёл к более насущным задачам. Первым делом попробовал освободиться от наручников тупо механическим способом. Как и ожидалось, это оказалось бесперспективным занятием. Но попробовать всё-таки стоило, ведь Макар, наверняка, сам материализовал эти стальные браслеты, а у него вряд ли имеется детальное представление о том, как они устроены. Мог и напортачить. Увы, тут наш доморощенный маг оказался на высоте, наручники были надёжные.

Пора было забыть про свои обидки и бунтарские замашки, солнце не станет дожидаться, пока мне надоест рефлексировать. В том, что учитель устроил мне это испытание на полном серьёзе, я уже ничуть не сомневался. Если не справлюсь, замёрзну тут ночью к чёртовой бабушке. Утром он, понятное дело, явится меня спасать и, возможно, даже спасёт, но что-нибудь важное я себе точно отморожу. И не факт, что наш самопальный целитель справится с восстановлением пострадавших органов. Так что лучше поторопиться.

Настрой у меня был боевой, этого не отнять, простимулировал меня учитель зачётно. Впрочем, я сам напросился, некого винить. Битый час я практиковал по всем канонам магического искусства, а солнце между тем уже опустилось к самому горизонту, и стало заметно холодать. В какой-то момент меня натурально накрыл приступ паники. Ну с чего учитель решил, что я вдруг срочно освою технику, над которой безрезультатно бьюсь уже не первую неделю? Да у меня это никогда не получится. Не всем же быть волшебниками.

Думаю, мне повезло, что я довольно быстро сообразил, куда заведёт меня отчаяние. Жаловаться на судьбу и проклинать бессердечного истязателя несчастных бесталанных практиков тоже было бессмысленно. Нужно менять тактику. Только вот на что? Поверить в себя? Проще сказать, чем сделать. Вроде бы я и так в себя верю, а толку? Открыв глаза, я проводил тоскливым взглядом последний лучик солнца и едва ни завыл от бессилия. Перед глазами встала картинка, как Ника порхает у стола, накрывая его к ужину, как булькает на печке ароматное варево, а Макар нарезает ломти свежевыпеченного хлеба. Я сразу почувствовал, что проголодался всерьёз. Эх, мне бы сейчас хоть корочку пожевать.

Именно в этот момент до меня вдруг дошло, что никакого праздничного ужина у нас в доме нет и быть не может, потому что моя малышка, наверное, уже места себе не находит от страха за меня. Не думаю, что Макар рассказал ей про свой садистский эксперимент, так что Ника уже напридумывала себе всяких ужасов. Наверное, плачет сейчас на чердаке, а то и вообще решит искать меня среди ночи. С неё станется. А я тут торчу как памятник собственному бессилию, даром что в лёгкую подключаюсь к неисчерпаемому источнику этой самой силы. Даже простой забулдыга-слесарь способен вскрыть эти жалкие наручники, а уж маг-недоучка должен запросто распылить их на атомы, в сахарную пудру. Я представил себе, как стальные браслеты обращаются белой невесомой пудрой, и хищно усмехнулся. Ощущение было настолько яркое, что я даже почувствовал сладкий вкус во рту. Это значительно прибавило мне злости и боевого задора. Да я сейчас…

Увы, чётко сформулировать свои намерения я так и не успел, потому что внезапно почувствовал, что мои руки свободны. Я с удивлением посмотрел на свои ладони, по которым уже успел соскучиться, и увидел, что на варежках, в том месте, где недавно были наручники, действительно видна тонкая белая полоска. Неужели сахарная пудра? Я осторожно попробовал странный порошок на язык и расхохотался. Это и впрямь была пудра, как заказывали. У меня получилось! Не совсем то, что предполагал учитель, но тоже неплохо.