Двоедушница (СИ)

— Хотел поздравить тебя лично с достигнутым успехом. Убить некроманта и остаться после этого невредимым может далеко не каждый. Можно смело утверждать, что ты достигла нового уровня. — Витольд улыбался, и с каждым произнесённым словом его улыбка становилась всё шире. — Я хотел даже преподнести тебе цветы, но вовремя вспомнил, что ты не любишь лилии, особенно белые.

Я молчала, с горечью осознавая, что его голос снова действовал на меня как огнетушитель. В голове проносились мысли и воспоминания о той пустоше, которую я видела в нём, и вместе с горечью я почувствовала подступающую рвоту.

— Однако моя радость и гордость за тебя самым неприятным образом была омрачена минувшей ночью. Но я зла не держу, — поспешил он заверить, — просто я совсем иначе себе представлял день, когда ты обо всём узнаешь.

Гордость. Это слово он произнёс с особой интонацией, такой ласкающей, что у меня внутри всё перевернулось. Воздух со свистом вырвался из лёгких, и ненависть сменила страх. Я зря искала в нём слабости внутри, все они были на поверхности.

— А как ты представлял себе день, когда ты умрёшь? — спросила я. Темнота с ураганной силой высвобождалась во мне.

— О, этот день будет прекрасен! — рассмеялся он. — Ведь я буду лежать на телах твоих друзей и любовников!

Пелена тёмной морской поверхности заслонила мои глазницы. Прогремел гром. Ветер распахнул дверь магазина, злобно теребя колокольчики. Густые щупальца мутного тёмно-зелёного дыма вонзились в Витольда, поднимая его в воздух.

— Давай! — хохотал он. — Покажи, на что способна! Покажи мне себя настоящую!

Щупальца рвали и ломали его изнутри. Я слышала плеск крови из раздавленных органов, треск раздробленных костей. Но даже захлёбываясь кровью, он продолжал хохотать.

— И это всё? Всё, что ты можешь?

Под болтающимися ногами Витольда вспыхнуло пламя. Я подошла ближе и коснулась рукой огненных языков.

— Горячо, — ледяным голосом сказала я, склонив голову набок. Его пустые бездушные глаза фанатично светились. — Хочешь знать насколько?

— Нина! — Я обернулась на звук голоса. За стеклом витрины стоял Игорь. Ветер бешено трепал его волосы. На фоне его испуганного лица в стекле отражалась я, то, кем я стала, а в его разноцветных глазах была невыносимая боль и страх.

— Что тут такое? — испуганно закричал Макс, выходя из подсобки. Макс! Я совсем забыла, что он был здесь! Что же я делала?!

Светящиеся глаза замигали, как у робота, теряющего заряд батареи. Щупальца поблекли, я едва успела среагировать, чтобы не уронить свою жертву во всё ещё горящий огонь. Но момент уже был потерян, как и мой контроль над ситуацией.

— Ты ещё не готова, — уже не улыбаясь, констатировал Витольд, взмахом руки отгоняя тёмно-зелёный дым. — И за это ты будешь наказана!

На секунду всё вокруг затихло и замерло. Отблески возрастающего огня мстительно плясали в его серых глазах. Я в ужасе повернулась к Максу, протягивая ему руку. Пакет с моим заказом медленно и беззвучно опускался на пол, уже охваченный пламенем.

Взрывной волной меня выбросило через витрину магазина. Моё тело даже не почувствовало удара об землю. И только глаза ещё долго видели небо в огне.

***

Сухая глинистая земля легко рассыпалась в руке, и падала в яму. Она ещё только пропитывалась слезами многочисленных людей, скорбящих за тем, кого хоронили в закрытом гробу.

Я тоже хотела плакать. Я хотела кричать! Но не могла. Просто не могла…

Колона байкеров, сопровождавшая Макса в последний путь от дома до кладбища, постепенно разъезжалась. Каждый из них по-своему отдал ему дань уважения, и каждый из них теперь по-своему его помянет.

Врачи сказали, что мне повезло. Кожа обгорела только на лице с левой стороны, чудом оставив глаз целым, но они сказали, что со временем его можно будет исправить с помощью пластики.

От волос осталось лишь жалкое воспоминание. Они теперь едва доставали до плеча, и висели неровными подпалеными перьями бледного цвета. Забавно, я часто хотела их обрезать, и вот теперь моё желание исполнилось.

— Хочешь, поедем с ними? — Игорь взял меня за руку. Я повернулась к нему и отрицательно покачала головой. — Тогда домой? — спросил он, аккуратно касаясь моего изуродованого лица.

Боже, как же мне будет не хватать его прикосновений! И запаха кожи! И густых чёрных волос! Разноцветных глаз и мягкого тенора!

— Я не вернусь домой, — взяв его руку в свою, я убрала её от своего лица. Встретившись с ним взглядом, я заметила ту же самую боль, которую видела перед взрывом. Как же это было тяжело!

Игорь украдкой посмотрел на кофр, прикреплённый к мотоциклу. Да, всё верно. Я уже собрала свои вещи, точнее те крохи, что были моими, а не купленны им.

— Надолго? — спросил Игорь, сдерживая дрожь в голосе. Родители без лишних слов согласились взять к себе Севера и кошек. При моём нынешнем виде мне было сложно отказать, так что время для меня теперь ничего не значило.

— Не знаю.