Двойная старуха

Только старый Воробьев сердился, когда говорили о ворах. В глубине души, он считал даже неуважением к чину статского советника мысль о возможности грабежа у него. Это было бы слишком дерзко, и на такое дело не всякий решится. Он лениво зевал и говорил:

— Глупости! Эти господа знают, где деньгами пахнет… К нам не пойдут, незачем.

Незачем, конечно, а все-таки страшно. Лена с матерью вечером тайком осматривали сад и крепко, на два замка, затворяли двери и ворота. И когда, за низкими ставнями, вдруг тревожно и хрипло лаяла собака, Лена с тоской вспоминала о пятом этаже на Можайской. Туда уж, если следить за дверьми, никто не заберется, и живешь, как в крепости. А здесь, эти деревья и пустое поле тревожат и пугают. Теперь так рано темнеет, и, кажется, за каждым кустом спрятался разбойник.

Конечно, страхи были легкие и шутливые. Но вскоре стали замечать, что, действительно, вокруг дома происходит что-то странное.

Первой оказалась кухарка. Она уверяла, что ясно видела, как под забором пробежал какой-то человек, и когда она окликнула его, он исчез. Марья Константиновна не обратила даже внимания на ее рассказ, — мало ли людей бегает под заборами? Но как-то к вечеру, возвращаясь домой, она ошиблась тропинкой и, проходя мимо чахлой рощи, вдруг где-то совсем близко услышала торопливый шепот.

— Ты здесь? Ты?..

Потом вспыхнул бледный огонь, и все смолкло.

Марья Константиновна вернулась встревоженная и рассказала мужу, что она видела. Решили известить околоточного, пусть он выяснит, что это за люди и огонь. Может быть, шпионы?

Воробьев не верил и пожимал плечами.

— Пустяки. Вы обе всего боитесь.

На ночь особенно старательно обошли сад. Леонид Николаевич, уезжая, решил пошутить и сказал:

— Тут вчера… дачу обокрали. Хозяина убили, кажется.

Лена чуть побледнела и коротко засмеялась.

Но на следующий день жених приехал раньше, чем всегда, и, будто за сигарой, пошел в кабинет к Воробьеву.

— Знаете, я, правда, удивляюсь… Это странно. Я вчера нарочно пошел той дорогой, что говорила Марья Константиновна. И под деревом, у ручейка… знаете?.. я увидел две тени. Теперь ведь лунные ночи, ясно видно… Женщина какая-то была… Они меня заметили и отошли… Это, конечно, не страшно, но все-таки… я думаю, тут притон какой-нибудь… Вы обратите внимание!..

Но дни проходили, и никто не приходил грабить зеленый домик, никто не забирался в сад. Даже забытое как-то на балконе осеннее пальто Марьи Константиновны пролежало всю ночь, и никто его не утащил.

Лена привыкла к пустым и грязным улицам и пустому полю. Возвращаясь из города, она надевала крепкие старые сапоги и шла гулять. Совсем выцвело небо с высокими сонными облаками. Дальние трубы и лес терялись в голубом тумане. Уже по утрам лежал на домах и на мятой траве снег, и потом капало с крыш, — будто и весна. Только воздух был острый и жесткий, — уже не весенний.

2

Лена шла и думала, — сама не знала о чем. Ей было хорошо и весело. К Новому году будет свадьба, в спальню надо будет обои, белые, с веночками наверху. Мама даст зеленую мебель. Леонид сказал вчера: «Я знаю, что это навсегда…» Что? Любовь? Странно, это — только боль какая-то и тревога. Ни минуты спокойной. Этот лесок и дом совсем, как в Парголове, только там колокольня налево и вокзал.

За низкими кустами лежало упавшее дерево. Маленькая серая птица прыгала по стволу и весело чирикала. Лена села на дерево и смотрела, как поднимается, тихо и прямо, дым из труб.

Сзади хрустнули сучья. Она обернулась.

Высокий господин в пальто с поднятым воротником и мягкой шляпе стоял и пристально смотрел на нее. Лена встала и, слегка испугавшись, хотела идти к дому.

Господин приподнял шляпу.

— Вы гуляете… здесь?

— Да…

Она покраснела и не хотела выдать испуга. Только с тоской оглянулась, — никого вокруг, лес и поле.

— А вы живете здесь? Простите… я вас испугал, кажется?

— Нет, отчего же…

Она взглянула на господина и вдруг рассмеялась. Как глупо, чего бояться, — он тоже гуляет. И такой вежливый.

— Знаете, здесь вообще страшно… не сейчас, конечно… Но вообще, говорят, какие-то люди бродят по ночам.

Господин слабо усмехнулся.

— Где? Я не знаю?

— Здесь, как раз… и дальше, в поле.

Лена подняла голову и концом зонтика сбивала редкие желтые листья.

— Подождите… вы не видите?.. сейчас… за вами… вы видите?

Она смотрела на кусты и слегка попятилась.

Там, в ветвях, в уже сгущающихся сумерках, вдруг вспыхнул мутный зеленоватый огонек.

Господин обернулся и покачал головой.

— Нет, вам показалось.

— Может быть… Я пойду домой. Как холодно сегодня.

Она сделала несколько шагов и опять остановилась.

— Смотрите, что это? Что?

Из-за кустов, будто из-под земли, показался человек, закутанный в плащ, и, увидев говоривших, исчез. Господин постоял минуту, будто в недоумении, и потом пошел к Лене.

— Я… ничего не видел.

Он тихо взял ее за руку.

— Я не знаю… человек какой-то… Я видела.

Она вздрогнула и хотела идти, но почувствовала, что незнакомец твердо держит ее руку в своих холодных пальцах.

— Что вы? Оставьте… Я пойду домой.

Он улыбнулся.