Двойная взлётная 2

Но, когда он поворачивается к своей женщине, выражение лица моментально меняется, взгляд становится теплее. Он также целует ее в губы, убрав волосы за ухо, ведет рукой по плечу, ниже, гладит выпирающий животик.

Это невероятно, просто безумие какое-то. Это и любовь, и страсть, и нежность и что-то до такой степени глубокое и сильное, что не могу подобрать слов.

Будет ли меня когда-то любить так же?

— Все в порядке, — позади меня Игорь, мужчины смотрят друг на друга.

Я как завороженная, почти перестаю дышать, смотрю на татуировку ворона, что выбита на крупной кисти мужчины, замерзая, под взглядом холодных как морозное небо голубых глаз.

Глава 21

— Ты сделала заказ?

— Кто это был?

— Жрать хочу, умираю, Тёмыч, ты что будешь? Тут все не по-русски написано. Как на английском сказать «мясо»?

Мужчины устраиваются за столом, Артём не обращает на вопросы Игоря внимания, что-то пишет в телефоне. Громов листает меню, а я продолжаю смотреть в ту сторону, куда ушли моя новая знакомая Полина и ее, мягко сказать, странные мужчины.

— Официант, иди сюда.

Громов, не дождавшись от нас помощи, зовет молодого паренька, тот явно смущен и немного напуган его напором и внешним видом. Да и недавняя публика с охраной добавила всем страха.

— Хорошо, что тут есть картинки, вот смотри сюда и записывай, — Игорь начинает тыкать пальцем в меню, парнишка кивает, смущенно улыбается, глядя на меня. — Все, беги и скажи, чтоб быстрее там, этот сок яблочный противный, от него только изжога.

— Игорь.

— Да, моя прелесть.

— Ты видишь меня?

— Конечно, милая, и хочу больше, чем жрать.

— А ты слышал мой вопрос?

— Какой?

Вот же артист, сам чешет бороду, отводит взгляд, стучит вилкой по столу.

— Игорь! Ты не получишь ни сладкого, ни мяса, пока не скажешь, что за люди это были.

Наплевав на этикет, ставлю локти на стол, наклоняюсь ближе, заставляя мужчину смотреть на себя. Не такой он и грозный, как казалось в первые часы знакомства. Или я уже привыкла и видела его во всех ракурсах, даже с голой задницей, она у него что надо.

Вот воспоминания о заднице, и всего остального, что у него есть и что он умеет этим делать были совсем некстати.

— Испорченная девчонка, и о чем ты только думаешь? Ну как расскажи мне, а к черту мясо, пойдем, уединимся, заласкаю тебя до обморока.

Зараза.

Отвлеклась от нужных мыслей. Все прочухал, а прикидывается простаком.

— Хочу укусить тебя за попку. Сейчас пожрем, и в кроватку. Кто не дал сладенького в самолете? А ведь я просил. А мне нельзя долго без Кристининых сладостей, я не на диете.

Он сам наваливается на стол, двигается ближе, говорит громким шепотом, облизывая губы. Мой персональный змей-искуситель с зелеными глазами. Это одна из его методик — заговаривать зубы такого рода словечками.

— Господи, Громов, какой ты пошлый.

— Ваш заказ.

Официант появляется слишком быстро, принеся легкие закуски и салаты. Стол заполняется тарелками, блюдцами, бутылка белого вина, фрукты.

— Мы что-то празднуем?

— Греция — это уже праздник. Надо подумать переехать сюда жить, не могу терпеть зиму и слякоть.

Артём откладывает телефон, делает несколько глотков из бокала, смотрит в глаза. А меня все не покидает ощущение тревоги, такое сильное, что слегка подрагивают пальцы. Не могу понять, чем это вызвано. Те люди уехали, или просто мы их не видим, но я все еще помню взгляды мужчин и разговор с Полиной.

Еды становится больше, Громову, наконец, принесли его мясо, а у меня пропал аппетит. Не могу не думать о том, что происходит, отрешиться, наслаждаться жизнью, когда все вроде бы налаживается. Мужчины рядом, нам ничто не угрожает. Или это только иллюзия, на фоне прекрасной Греции?

Съела только половину тарелки салата, запах еды раздражает.

— Шевченко просто так не слезет, эта гнида решил если за него взялись, то и все пойдут паровозом на нары. То с ним, видите ли, не поделились, то мало дали, то вот, теперь за него принялся отдел по экономическим преступлениям. Сольет сука всех, а там уже на кого что нарыто в органах и службах, зацепятся — и потянется клубочек. Пара депутатов, один прокурор, два генерала, не быть Гене мэром.

Я слушаю все сказанное Артемом, понимая серьезность ситуации. Мы здесь не просто так посмотреть на море и отдохнуть.

Мужчины переговариваются, Артём задумчив, наверняка в голове уже десятки решений на любой случай, если некий Шевченко начнет всех сдавать.

— Может, денег дать?

— Не хватит давать. Да и мы тут ни при чём, но отчего-то, сука, все решили, что надо прижать нас. Забыв о том, что прачечная работает не только на него, но и на более влиятельных людей. Сука, сам бы придушил, как знал, что не надо с ним связываться.

— А другие методы решения вопроса? Так сказать, более радикальные?

Сглатываю, догадываясь, о чем говорит Игорь, но ведь это всего лишь слова, они ведь не намерены осуществлять эти радикальные методы?

— Артём, кто были те люди?

Хватаю его за руку, сжимаю, жду ответа.

— Браун и Соболев, бывшие наемники, но это только официальная версия, очень непростые люди, могут надавить куда надо, поговорить, а могут и не делать этого.

— Наемники?