Двойная взлётная

— Я не поняла, что вы делаете? Для чего вы раздеваетесь? Эй, меня слышно?

Надо бы встать, взять полотенце, выйти из ванной, собрать вещи и покинуть этот отель. Но я как идиотка продолжаю наблюдать за стриптизом, устроенным перед моими глазами. Для них все в порядке вещей, будто ничего и не было, этого полета, хамло Геннадия, наркотиков и главное их поведения.

Вот они уже практически голые.

Оба.

Совершенные, идеальные самцы, носители лучшего генетического кода своей расы. Мускулистые тела, ни капли жира и лишнего веса, только мышцы, выращенные на белке.

— А на что это похоже, птичка?

С Шульгиным не хочу разговаривать, видеть его не могу.

Ванна большая, она, наверное, вместит нас троих, но я не намерена с ними дальше ее принимать. Встаю, пенная вода стекает по телу, даже не прикрываюсь. Чего они там не видели?

— Ну, я не буду вам мешать, мужчины, время позднее, мне пора.

— Очень смешно. Ты куда это собралась?

— Искать другой номер. Находиться с вами двумя еще хоть час в одном замкнутом пространстве я не вынесу. Мне хватило перелета. Я уйду, а вы делайте что хотите, бухайте, вызовите чешских телок, угостите их кокосом. Позовите Геннадия, он вам все это привезет.

— Такая разговорчивая сегодня, Крис, тебя какая муха укусила? А может, собака бешеная? Или номер не понравился? Так у них есть президентский, — Громов полон оптимизма.

Артём забирается ко мне первым, все так же стою, как дура в пене, стараюсь не смотреть вниз, на его эрегированный член. Взгляд цепляют татуировки, что так красиво оплетают его руку переходят на плечо.

— Я как вижу тебя, у меня всегда стоит. Сука, даже не знаю, что с этим делать.

— Может, успокоительные попить или кокса нюхнуть? Вариантов много.

— Язва какая, но мне нравится твой язычок, умеешь ты им пользоваться. А еще глазками вот так сверкать, словно кошка дикая.

— Не надо.

— Что не надо, Крис? — смотрит в глаза, а они у него такие ясные, в них интерес и желание, от которого перехватывает дыхание.

Пальцы мужчины касаются моей груди, соски сразу твердеют, поджимаю губы, он ласкает, а я борюсь с желанием отстраниться и попросить, чтоб он не останавливался.

— Кристина, когда ты уже поймешь, что бегать от нас бесполезно, — не вопрос — утверждение. — Ведь не получится, поверь мне.

Это Громов, он уже сзади, тоже залез в ванну. Чувствую, как трется членом о поясницу, откидывает мои мокрые волосы со спины, целует шею. Именно там, где приятней всего и мурашки как сумасшедшие бегут по телу.

Как он так умеет? Одним касанием. Дьявол, не иначе. Как они вдвоем так умеют? Демоны моих пороков.

Губы Артёма на сосках, сильные руки мнут грудь, опускается передо мной на колени. Это чистое безумие, я хотела уйти, гордо и красиво, ведь меня никто не принуждает, не заставляет.

У меня есть выбор: оттолкнуть, выйти из ванны. Но дадут ли мне уйти далеко? Вот это еще вопрос. А главный вопрос: хочу ли я сама уйти?

Они вместе подводят к черте, за которую я сама делаю шаг вполне осознанно. Разве таким можно сказать «нет»? Можно, но не сейчас. Я все еще помню секс с ними, с каждым по отдельности.

То, как Артём любит растягивать удовольствие, играя, доводя до помешательства ласками, а Игорь берет сразу, полностью, без остатка, не терпя возражений и ломая любое сопротивление. Но при этом они оба невероятные любовники, возносят до самых небес удовольствия и опускают на самое дно разврата.

— Хочешь, я расскажу, какая ты между ног?

— Нет, Артём… Боже мой… а-а-а-а-а.

Шульгин приподнимает мою ногу, ставлю ее на бортик ванны. Он легко касается пальцами половых губ, скользит между ними. Я чувствую, что уже мокрая, а он дразнит клитор, заставляя меня стонать громче.

— Такие набухшие от возбуждения половые губы, их хочется целовать и вылизывать до тех пор, пока твоя киска не начнет плакать от желания еще больше.

Он делает то, что сказал, лижет их языком, я цепляюсь за руки Игоря, который ласкает грудь и еще больше ставшие чувствительными соски.

— Потрогай меня, — низкий голос Громова.

Завожу руки за спину, массирую его возбужденный член, оттягивая крайнюю плоть, обнажая головку, сглатываю скопившуюся во рту слюну, потому что я помню, как самозабвенно делала ему минет, до собственного оргазма.

Игорь целует в губы, повернув мою голову. Врываясь языком в рот, засасывая и кусая до боли. Ноги не держат, мышцы сводит от напряжения, язык Шульгина творит невероятные вещи на моей воспаленной от желания плоти. Артем лижет, посасывает, дразнит.

Я теряюсь в ощущениях, совсем не замечая, как пальцы Игоря, раздвигая ягодицы, кружат по тугому колечку ануса. Это приятно, вскрикиваю, когда он слегка проникает в меня, растягивая, но язык Артёма отвлекает от дискомфорта.

— У тебя был анальный секс? — спрашивает, все так же касаясь губ.

— Нет никогда, — дыхание сбивается, хочется больше и острее.

— Ты даже не трогала себя там и не мастурбировала?

— Нет.

— Нехорошо обманывать Кристина, ведь трогала, ласкала себя там, трахала свою узкую попку.