Двойная западня

Рассказав Марине о встрече с Неверовым и его предложении, от которого невозможно отказаться, Хижняк ее не удивил, как не особенно удивился и сам. Конечно же, его должны были найти и, вне всяких сомнений, сделать подобное предложение. Глубоко в душе чувствуя себя виноватой в том, что приняла приглашение подруги да еще потащила с собой любимого, Марина стоически приняла факт: ее Виктору снова придется рисковать жизнью. Выбор, который всегда есть, — это на самом деле возможность потерять все либо сразу, либо медленно. Пропала надежда на спокойную, размеренную, безопасную и уютную жизнь. Нужно смириться и рассчитывать на то, что Хижняк с его невероятной, как показало время, способностью к выживанию и умением принимать решения независимо от того, что их за него уже кто-то принял и утвердил, и в этот раз сумеет вывернуться.

Виктор любил Марину за то, что она давно понимала его без лишних слов. И сейчас ей не нужно было объяснять: пожав руку Неверову и согласившись повоевать на стороне вчерашних бандитов, защищая их от других бандитов, Хижняк на самом деле решил выиграть время и изучить ситуацию изнутри.

Пытаясь спасти себя и Марину, он в который раз применял для этого науку, которую чуть ли не лучше других освоил много лет назад: если враги со всех сторон, нужно попытаться натравить их друг на друга, чтобы они забыли о тебе.

Конечно, не принимать всерьез и игнорировать предупреждения Неверова было бы неразумно и глупо. Не обсуждая с Мариной создавшееся положение, а скорее размышляя вслух в ее присутствии, Хижняк пришел к выводу: этот тип, даже работая на Шеремета, получая от него немалые деньги и называя шефом, остается себе на уме. А значит, даже если Виктор, обеспечив противовес группе Кондрата, даст ей укорот, бывший офицер службы безопасности не станет снимать Хижняка с крючка.

В итоге проблема останется.

Как решить ее, Виктор пока не представлял. Потому для начала взялся прощупать реальные возможности господина Неверова. Отчасти для этого он и выдвинул тому требования, которым должны соответствовать люди из его предполагаемой команды. Хотя с другими будет намного труднее. В зависимости от того, как Неверов решит поставленную кадровую задачу, станет понятно, насколько руководитель обычного охранного предприятия в городе Донецке способен выполнить свою угрозу и держать Хижняка в тисках.

Из-за холма, двигаясь вверх по плохо укатанной дороге, показалась обычная, старенькая, ничем не примечательная «газель». Виктор не сдвинулся с места, не пошел ей навстречу. Сунув руки в карманы джинсов, остался стоять на месте, ожидая, пока новоприбывшие сами подойдут к нему, своему новому командиру. Он не сразу рассмотрел человека, сидевшего за рулем. Но, когда тот выпрыгнул из кабины, не сдержал удивления:

— Оп-па! И ты тут?

— Прибыл в твое распоряжение! — бодро отрапортовал белобровый альбинос Волох, приложив руку к козырьку бейсболки. — Мы ведь с тобой уже пересекались. Вот Неверов меня и откомандировал… Чем-то вроде зама к тебе…

— А по-простому — глаза и уши начальства, так? — Хижняк прищурился, удивляясь своей странной радости по поводу того, что Волох оказался в его команде.

— Ну, это как ты сам себе представляешь.

— Нет, братан, это как ты сам себя поставишь. Они коротко и крепко пожали друг другу руки, после чего Виктор кивнул на «газель».

— Кого ты там привез? Отборных «сарматов»?

— Наши не годятся, — честно признался Волох и добавил без всякой связи: — Меня, вообще-то, Андреем звать.

— Я помню. — Хижняк кивнул. — Только, Андрюха Волох, давай сразу договоримся: с этой минуты и до того, как мы все закончим, никаких имен, фамилий, других паспортных данных.

— Это лишняя конспирация, — серьезно ответил Волох. — Меня можешь называть как хочешь. Личные дела мужиков, которые в автобусе, мне тоже известны, друг с другом они уже перезнакомились. Если ты не хочешь, чтобы люди знали что-то о тебе, — твое право. Как ты скажешь, так они и будут тебя называть. Лады?

— Пускай, — подумав, согласился Хижняк. — Разберемся. Тогда давай про другое договоримся, Андрюха Волох. Хоть ты глаза и уши своего шефа, пока мы работаемвместе, слушать только меня. И ты, браток, мои приказы, слова и мнения со своим начальством по телефону не обсуждаешь. То есть, — тут же исправился он, — обсуждать ты можешь все, что хочешь, но выполнять придется только мои распоряжения. Твое начальство на меня, — он ткнул себя пальцем в грудь, — никакого влияния не имеет. И даже обеспечивает мне, — Виктор снова поправился, — намусловия для нормальной работы.

— Это как раз на мази, — сказал Волох. — Деньги есть, оружие — тоже. Два джипа ждут на стоянке в Бахчисарае. База под Новошахтерском для нас готова, с мэром и людьми из Донецка ее никак не связать. По поводу темы, которую ты закинул, — в городе уже все делается.

— Как там вообще обстановка?

— Кондратовские пощипывают город. Осадное положение, самое натуральное.

— Ну а мы — кипящая смола, которую надо лить на бошки осаждающих, — подытожил Хижняк. — Ладно, выгружай бойцов, посмотрим, с кем придется работать.