Двойня для генерального

— Нет, конечно! — смеюсь. — Наши дети слишком далеки от пионерии, — смотрю на мужчину не отрываясь. — Они как бы в другое время живут.

— Блин, — ухмыляется он. Лицо Матвея озаряется лучезарной улыбкой. — Вот же я дурень! Элементарных вещей не знаю.

— Придётся учиться, — прикусываю губу сдерживая улыбку.

— Научусь, — подмигивает мне.

— Денис, раньше, когда я был маленьким, то мечтал стать пионером, — мужчина начинает рассказ.

— Маам, — его прерывает Маруся.

— Что такое, Солнышко? — спрашиваю у неё. Поворачиваюсь. Малышка вся бледная, чуть ли не позеленела.

— Меня тошнит, — зажимает руками рот.

— Матвей, пакет! — взволнованно обращаюсь к мужчине.

— Что? — он удивлённо вскидывает наверх бровь.

Маруся больше не может сдержаться, на заднем сидении раздается характерный звук. Поздно. Пакет не поможет.

— Что случилось? — спрашивает мужчина. Голос полон тревоги. Смотрит в зеркало заднего вида назад, видит испачканную Марусю. Резко берет вправо. Тормозит.

Глава 42. Света

Мы заезжаем на территорию элитного загородного посёлка. Чтобы это понять даже в окно смотреть не обязательно. Дорожное покрытие тут же становится совершенно иным. Идеально ровным.

В посёлок просто так не попасть. Я, конечно, наслышана о повышенных мерах защиты, но даже подумать о таких не могла. На въезде шлагбаум и "кошки", контрольно-пропускной пункт, видеокамеры на каждом углу.

Попасть за высокий каменный забор можно лишь после предъявления документов. После их проверяют по базе и только, если ты там есть, тебя пропускают.

Матвей приобрёл здесь недвижимость и поэтому нас пропустили. Без труда.

Въезжаем на территорию закрытого от посторонних глаз пространства. Дети ахают от восторга. Они только и успевают крутить в разные стороны головами, старательно смотрят в окна, хотят за один раз рассмотреть совершенно всё.

Я же пытаюсь не поддаться эмоциям. Правда их так много, что выдержать натиск становится крайне тяжело. Но я упрямо продолжаю их игнорировать.

Нечего Илларионову знать, что он привёз нас именно в то место, в котором я мечтала жить! Не собираюсь тешить его самолюбие. Пффф! Обойдётся!

Но тем не менее сама припадаю к окну.

Большие двухэтажные дома аккуратно стоят в единый ряд вдоль дороги. Каждый из них окружён красивым кованым забором чуть выше человеческого роста. С заостренными "лепестками" на самом верху. Через такой не пролезть, как ни старайся.

За металлической обрешеткой виднеются зелёные кусты, цветы, деревья. Ровный, ухоженный газон.

Каждый сантиметр этого места пропитан уютом и спокойствием. Свободное течение мирной жизни. Без нервотрёпки. Без суеты.

Вдоль дороги растут кусты гортензии, парковой розы, рододендрона. Сейчас начало лета и от цветущих растений не отвести глаз.

— Мама! Смотри! Там фонтан у дома! — с непередаваемым восторгом восклицает Денис. — Ты видишь?! — тычет пальцем в стекло.

— Вижу, — киваю. Сын рад.

— Где? Я тоже хочу посмотреть! — спохватывается Маруся. Смотрит туда, куда показывает брат. Округляет глаза. — Ого! — малышка не отрывает внимания от льющейся снизу вверх воды. Восхищение Маруси не описать.

Да ещё бы! Там не просто фонтан. Он отличается от всех, к которым мы привыкли. Смотришь на него и у тебя просто не находится слов.

Сложнейшая конструкция из стекла или его заменителя, её не повторить просто так. Струи вылетают наверх, врезаются в стенку под определённым углом, "ломаются". И так сделано с каждой вылетающей снизу струёй.

Вместе они все составляют прекрасный рисунок. Который меняется, потому что фонтан стоит на платформе, а она крутится по часовой стрелке.

Восхитительно! Не оторваться.

— Сейчас рассмотрите ближе, — произносит с загадочной улыбкой Матвей. Заворачивает к дому с фонтаном. От восторга дети визжат.

Охрана видит машину, кто сидит за рулём, но всё равно останавливает. Матвей позволяет её тщательно осмотреть. Ждёт терпеливо.

Я с удивлением узнаю некоторых мужчин. Они работали в охране у Илларионова ещё давно. В прошлой жизни.

— Удивительно как ты изменился, — поражаюсь произошедшим переменам в мужчине. — Не ругаешься, не стоишь на своём. Строго следуешь указаниям, — перечисляю то, чего раньше казалось добиться от него было совсем невозможно.

— Это безопасность. Тебя и наших детей, — смотрит на меня совершенно серьёзно. — Я не стану никем из вас рисковать.

— Никем из нас? — щуря глаза не отрываю от Илларионова взгляда. — А собой?

Но Матвей на мой вопрос не отвечает. Он делает вид, что не слышит его. Обменивается с охранником парой дежурных фраз, трогается с места, заезжает в гараж, расположенный на углу дома.

— Приехали! — произносит задорно и бодро. — Кто из вас хочет осмотреть дом? — поворачивается к деткам.

— Я! — Денис поднимает наверх руку.

— А ты, Марусь, что молчишь? — спрашивает у дочки.

— Никуда не пойду, — недовольно бурчит.

— Малышка, не расстраивайся, — я влезаю в разговор. — Тебе очень идёт, — киваю на принадлежащий ее брату спортивный костюм тёмно-синего цвета.

— У, — скрещивает руки на груди, поджимает губы, отворачивается.