Двойня для мэра (СИ)

— Вот, например, Головин с женой. Мерзкий тип. Постоянно с ним конфликтуем. Председатель дорожного комитета. Дружит с моим прямым оппонентом Кравцовым. Недавно устраивал двойню от секретарши в детский сад. Не повезло мужику. Барышня решила с него стрясти тридцать процентов дохода в качестве алиментов. Жена когда узнала, перекрыла ему доступ ко всем бизнесам.

— Совсем не жалко, — фыркаю.

— Да, — кивает Алексей. — Если бы не одна деталь. Режиссер этого театра — ее бывший муж. Угадай, на чьи деньги поставлен спектакль? А самое главное — кто дочка режиссера?

— Секретарша Головина? Фу! Не продолжай, — мотаю головой. — Не хочу разочароваться в постановке раньше, чем она начнётся.

— Да ну, — смеется Алферов, — это же весело. Наша с тобой история — это так. На один вечер помусолить. А вот когда любовнице приходится по долгу службы общаться с женой… — Кивает на эффектную женщину в синем костюме возле буфета. — Госпожа Крымская с супругом. Она — депутат городского совета. Он — олимпийский чемпион по биатлону. Спит с членом олимпийского комитета Федоровой — своей школьной любовью.

— Да! — Восклицаю тихо. — Точно, я же ее знаю! Она мне спонсора находила.

— Нужно будет обязательно подойти к ним поздороваться. В новом спортивном комплексе ищут главного тренера по фигурному катанию. На пост метит твоя старая знакомая Тарасова. Но ее точно не возьмут. Знаешь почему?

— Почему?

— Потому что она отбила у Федоровой мужа, пока та с переломанным миниском валялась по больницам. А потом уничтожила карьеру мужику, потому что сама как спортсменка — никакая.

— Откуда ты все это знаешь? — Искренне поражаюсь.

Вспоминаю, что действительно когда-то давно слышала эту историю. Все закончилось очень печально. Муж нашей с Илоной тренерши отравился алкоголем…

— Новогодние корпоративы, — отвечает Алферов — ну и пара культурных выходов в свет с незабвенной Евгенией Павловной в качестве зятя.

Тяжело вздыхаю. Вот уж воистину не город — а большая деревня, хоть и население официально приближается к миллиону.

— Больше не хочу ничего знать, — говорю запальчиво. — Избавь меня, пожалуйста от деталей светской жизни.

— Какие мы нежные, — смеется Алферов. — В мире больших дядь и теть это называется — социальный капитал.

— Можно я лучше маленькой побуду? — Морщу нос. — Хватит с меня взрослой жизни.

— Можно, — целует меня Алексей в висок. — Я стараюсь сделать для этого все возможное.

— Это хорошо… — шепчу и вжимаюсь носом ему в плечо. — Пойдём в зал. А то уже второй звонок.

На удивление, постановка оказывается просто замечательной. Ироничной, социальной, душевной, в общем, народной в лучшем понимании этого определения.

Немного обнаглев и выяснив, что дети благополучно вымыты, накормлены и уложены, мы с мужем позволяем себе погулять. Не хочется заканчивать вечер.

Большинство людей уже спит, а тем кто не спит, точно не до нас, поэтому, мы бродим по улицам города, не боясь в очередной раз быть снятыми на телефон или атакованными додельными гражданами.

— Красиво… — вздыхаю, окидывая взглядом город.

С моста над рекой, в свете ночных фонарей он выглядит и правда завораживающе.

Я таю и чувствую себя в этом мгновении легкой-легкой. Снова той девчонкой, которой казалось, что в шестнадцать ей открылись не только двери сборной, но и всего мира. Да, жизнь вносит в мечты коррективы, но по итогу, пройдя через все трудности, я получила кое-что гораздо более ценное — семью. О которой всегда так сильно мечтала.

— О чем думаешь? — Кутает меня в свою кожанку Алексей.

Пожимаю плечами.

— Обо всем по чуть-чуть. Как ты считаешь, если я действительно стану тренером? Например вечерним. Ты сможешь не опаздывать домой?

— Мы же договорились, что будет няня? — Строго напоминает мне Алферов. — И ты на главного тренера собиралась…

— Я не потяну эту должность, — вздыхаю. — Это будет просто нечестно. И по отношению к детям, и к тебе, и к спортсменам. С ними нужно ездить на соревнования, организовывать местные турниры, искать спонсоров, разбираться со страховыми…

Осекаюсь, вспоминая, как меня после падения пытались выставить чуть ли не симулянткой. Тарасова, чтобы про нее не говорили, за меня тогда грудью встала.

— Ты чего? — Обеспокоено смотрит на меня Алексей. — Ну не хочешь работать — не надо. Скажем, что ты слишком хороша для их спортивного центра.

Я искренне смеюсь.

Мы бродим по улицам дальше.

Постоянно ловлю себя на мысли, что любуюсь мужем. Вот особенно мне его небрежно-классический стиль нравится, и ухмылочка, и морщинки возле глаз, которые немного выдают возраст, и «ежик» на голове тоже нравится! Мне кажется, что со мной и с сестрой Алферов абсолютно разный человек. Ее ушел вместе с ней. А со мной гуляет новый. Только мой.

Как сумасшедшие подростки, мы с Алексеем целуемся под фонарем и даже покупаем в киоске одну шаурму на двоих.

Обрадованный такими важными клиентами Радик сначала накладывает нам в лаваш побольше мяса с соусом, а после и вовсе просит сфотографироваться. «По-братски». Алексей вежливо отказывается.

Мы так загуливаемся, что начинаем спешить домой только после вежливого звонка Александры Ивановны.