Двойня в подарок

Сложив документы в портфель из крокодиловой кожи, задумчиво смотрю на белые поля. До самого горизонта снег. Ничего больше не видать в сумеречном мареве. Прикрываю глаза, стараясь продумать стратегию. Но ничего не клеится, к чертям собачьим! Если бы я поехал до Нового года, то обязательно решил бы вопрос в пользу Литвина. А сейчас мне нужно подумать. Посмотреть в глаза истице и задать главный вопрос.

Но в любом случае я не намерен участвовать в грязных играх Литвина и разлучать ребенка с матерью не позволю…

Тачка медленно тормозит около ворот колонии. И не успеваю я выйти из машины, как ко мне наперерез кидается какая-то толстая баба.

– Ах ты сволочь! Приехал молодую мать засудить?! Дитя у нее отнять?! – кричит она, накидываясь на меня с кулаками. Ухожу от удара и тут же мне на голову обрушивается сзади другой.

Только бы не упасть. Затопчут!

Богдан с водителем уже оттаскивают от меня обезумевшую женщину. И только сейчас я замечаю журналистов с камерой.

Отличная провокация! Даже я до такой не додумался бы.

Тяжелая металлическая калитка открывается, пропуская нас внутрь. Поднимаю глаза на зарешеченное небо. Каждое движение глазных яблок сопровождается дикой болью.

Хорошо меня приложили, нечего сказать!

Чуть прикрыв глаза наблюдаю, как передо мной открываются двери. Показываю дотошному лейтенанту адвокатскую ксиву и не слушая причитаний Богдана, решительно прохожу в камеру для допросов.

Маленькую худенькую девушку приводят почти сразу же. Садится напротив. Смотрит вызывающе.

– Я вам ничего не скажу!

Вздергивает подбородок.

– У меня только один вопрос, – внимательно вглядываюсь в печальное личико. – Ты умеешь водить машину?

– Нет, – мотает она головой. Охает изумленно. И шепчет заговорщицки. – Я даже никогда за рулем не сидела. Мне страшно…

Честно говоря, мне тоже. Мало ли что взбредет в голову Литвину. А у меня Лера и дети. Но и оставить тут неповинного человека на десять лет я тоже не могу. Как-то не по-людски это.

«Проиграть этот процесс не проблема. Что я теряю? – думаю лихорадочно. – Сомнительного клиента? Да ну на фиг! Репутацию адвоката-циника? Тоже не проблема! Выдвинусь в мэры. Останусь с семьей в Шанске, – решаю, поднимаясь из-за стола.

– Я помогу вам, – бурчу, проходя мимо совершенно посторонней женщины. По большому счету ее проблемы меня не касаются. Но я у меня перед глазами стоит Лера. И я нутром чувствую ее страх.

На негнущихся ногах выхожу на волю. И усевшись на заднее сиденье машины, кладу затылок на подголовник. Голова раскалывается от удара, зараза.

– Может обезбол? – предлагает Богдан.

– Да иди ты, – отмахиваюсь я. – Пройдет. Не убили же.

В кармане трезвонит айфон.

Лера. Лерочка!

Когда-нибудь я тебе расскажу, как ты повлияла на мое решение. Не сейчас. Еще рано…

– Да, Лер, – превозмогая боль, надеюсь услышать ласковой голосок жены.

– Тимофей Сергеевич, – официально заявляет она. В голосе чувствуется сталь. – Потрудитесь мне объяснить, почему все меня называют вашей женой?

– Ну это вопрос времени, моя дорогая!

– Нет. Я не выйду за вас замуж, – пресекает она мои слабые возражения. – Вы – бездушная машина для производства денег. Моим дочкам такой отец не нужен…

– Погоди, Лера! У меня раскалывается голова…

– Правильно вам дали! – жестко заявляет она. – Я видела ролик в интернете. Как можно защищать людей, которые отобрали ребенка у матери и не дают им видеться? Вы такой же, как эти Литвины! Больше никогда не приближайтесь к нам. Я сейчас написала заявление главному врачу. Вас больше не впустят в больницу. А потом мы уедем.

– Лера, Лерочка, – прошу я. – Не делай резких движений. Не волнуйся…

Но меня никто не слушает. А в трубке раздаются гудки.

Здрасьте, приехали! – называется.

28. Лера действует

– Ты что творишь? – возмущается Надежда. Испепеляет меня негодующим взглядом. – Ты зачем гадостей наговорила Тимофею? Мало он для тебя старается?

– Он отберет у меня детей, – шепчу, стараясь не разреветься. – Подставит как-нибудь и отберет.

– Глупости! – мотает головой Надежда. – Напридумывала всякую ерунду!

– Да ну? – обрываю подружку Морозова. – Ты думаешь, если знаешь его с детства, так он белый и пушистый? Вот смотри!

В порыве подхватываю сотовый, подаренный мне Тимофеем. Открываю канал в Телеграм и включаю последнюю запись.

– Вот смотри, – повторяю запальчиво. – Это группа поддержки Даши Ивановой. У нее семья мужа отобрала ребенка. А когда Дарья попыталась вернуть сына через суд, то ее посадили…

– Так уж и посадили? – все еще не веря, усмехается Надежда.

Конечно! Феюшка для нее самый лучший и самый добрый… А на самом деле урод!

Сердце сжимается от боли. Ну как ты мог, Морозов? Деньги не пахнут? Правда?

Что дальше? Отберешь и у меня дочек? Тебе не привыкать…

– Да, – киваю я, открывая самое первое сообщение на канале. – Вот смотри. Ее посадили на десять лет за наезд со смертельным исходом…

– Но если сбила человека… – пожимает плечами Надежда.