Двойник

Глубоко медленно вдохнул сиреневый воздух сумерек, настраиваясь на неминуемую схватку, выдохнул, обернулся к Маше и негромко произнес, заставив голос звучать как можно убедительно: — Как только начнется, беги прочь! В свалку не лезть! Ни при каком раскладе не лезть. Поняла?

И тут же сделал короткий шаг навстречу нападающим, отсекая подступы к спрятавшейся за скамьей девчонке.

— Храбрый какой? — заметив его движение, даже удивился старший. — Думаешь — крутой? Да ты никто, — еще продолжая говорить, забалтывая жертву, он сократил дистанцию до расстояния броска, и вдруг, смещаясь при этом чуть влево, взмахнул рукой, норовя угодить ножом в бок, целя в печень.

Андрей сумел не отшатнуться, как поступил бы любой, только немного, всего на чуть-чуть сдвинул корпус, пропустив кулак с зажатой в нем сталью в сантиметре от тела, мгновенно прижал предплечье и крутнул правой рукой, подсекая бьющую руку противника в локте. И мгновенно, не дожидаясь, когда выведенный из строя боец взвоет от дикой боли, рванул его на себя, прикрываясь его телом от второго.

Замысел джигитов, как видно отработанный не в одной схватке, был прост и надежен. Уйди Андрей от удара ножом в сторону, без сомнения он уже не успевал бы среагировать на удар, который нанес ему второй из нападающих.

Нога пришла в лысоватую голову зажатого в "болевом" кавказца. Точно в челюсть и без того пострадавшего воина.

"Минус один", — Андрей выпустил бесчувственное тело, ушел в присед и легко, без всяких восточных премудростей, подсек ногу приземляющегося, а потому вдвойне уязвимого противника. Добил кулаком в лицо, уже вложив в удар всю силу. Кисть прошила острая боль, но из носа рухнувшего на серый от пыли асфальт попрыгунчика ударил фонтан кровавых соплей.

Тратить время на последнего из нападающих Андрей даже не стал. Он лишь дернул руку к земле, словно пугая бродячую собаку. Этого хватило, чтобы лишить трусоватого помощника остатков решимости.

Мгновенная пауза, и третий злодей кинулся прочь, не разбирая дороги.

Вой сирены прозвучал так вовремя, словно невидимые статисты ожидали окончания схватки. Из-за джипа, мигая синим маячком, вылетел милицейский "УАЗ".

Двухцветные двери распахнулись, и наружу довольно неловко из-за стесняющих движения бронежилетов выбралась троица стражей порядка, вооруженная короткими автоматами.

— Всем лежать!!! Милиция. В случае сопротивления стреляю на поражение… — заорали, перемежая приказ густым матом, сразу несколько глоток.

Андрей развернулся, ухватил Машу за рукав платья и, не обращая внимания на треск рвущейся ткани, повалил ее на сырую траву. Прижал к себе, медленно, стараясь донести до нее смысл, произнес: — Ты меня не знаешь. Эти пристали в парке. Я шел мимо, тебя защитил. Стой на своем. Про деньги молчи. Устрой истерику.

Короткий инструктаж оборвал ствол автомата, упершийся в затылок.

— Лежу, лежу, — Андрей вывернул голову, расправил руки по сторонам. — Я певец, Андрей Питерский. Шел с записи. Увидел, что эти напали на девушку, вмешался…

— Молчать! Лежать тихо! Руки за спину, — мент ловко, не убирая ствола, защелкнул наручники, поднял Андрея за шиворот и подтолкнул к машине.

С Машей обошлись более гуманно, и в железо не заковали.

Парочка лежащих на траве бандитов была упакована с такой же быстротой. Чуть замешкались милиционеры лишь с вывернутой рукой главаря. Но и с этой проблемой справились на раз, сковав здоровую руку с ногой.

— Что… там… это? Как? — от пережитого потрясения Маша даже потеряла способность говорить связно.

— Успокойтесь! — старший наряда успел оценить ситуацию и махнул своим подчиненным, разрешая ослабить контроль.

— Рассказывайте, что случилось? — приказал он, отводя девушку к служебному автомобилю.

— Я… Я… — играть нервный срыв Маше вовсе не пришлось. Трясло ее вполне натурально.

— Успокойтесь, гражданка, — произнес сержант уже с сочувственными нотками. — Все в порядке. Все кончилось. На заднее сиденье, пожалуйста.

Продолжения Андрей не слышал, но крепко надеялся, что девчонка исполнит его инструкции, которые были продиктованы вовсе не заботой о судьбе нападавших. Он ничуть не жалел о столь жестком отпоре. Хотя, по всем нормам УК и, что более важно, подзаконных актов предел необходимой обороны им не был нарушен, но что-то подсказывало, что какова бы ни была их вина, но не пройдет и нескольких часов, как все обвинения, не без участия купленных джигитами адвокатов, будут переквалифицированы в мелкую хулиганку. Нож, с большой долей вероятности, не будет признан холодным оружием, если не исчезнет вовсе. Не говоря уже про отпечатки пальцев. И вот тогда… как говорится, возможны варианты. Наличие каких-либо неприязненных отношений, или просто конфликта, вполне может обернуться как угодно. И уж во всяком случае, тогда Андрей будет не потерпевшим, а полноценным участником конфликта.