Двойник. Арка 2. Том 2

— Спасибо. Дальше я справлюсь сам.

— Да не за что, — прошептал я в ответ, — вот только мне всё равно нужны дрова.

Я почувствовал, как дух заскользил внутрь дерева. Десятью секундами позднее ствол начал трястись. Я как раз вовремя отскочил, когда рядом со мной сверху начали сыпаться ветки. Много веток, повреждённых молнией и фактически представляющие из себя отличный хворост. Я обрадованно принялся наполнять сим ресурсом свою телегу. Хватило как раз до краёв. Ещё одно магическое усилие — и голем-лошадь, контроль над которым я оставил, пока исцелял дерево, вновь появился на положенном месте и потащил телегу в деревню. Я устало поплёлся следом…

* * *

Надо же, какие тут звери пугливые. Кермол — отличный охотник, передвигается абсолютно бесшумно, и я был уверен, что с таким напарником, да ещё и в весенний период, когда у всех животных начинается брачный гон, поймать кого-то не составит труда. Однако же нет: трижды дичь каким-то образом ухитрялась нас услышать, и трижды наши стрелы не находили свою цель. Наконец, нам повезло — и нашей добычей стал молодой олень, наверняка искавший себе самочку.

Когда мы вернулись, нам тут же было поручено свежевать и разделывать тушу. Оба таисиана со своих дел ещё не вернулись.

— Как думаешь, чего на него нашло сегодня утром? — спросил я Кермола, — какие странные слова — вы мне не прислуга. Можно подумать, мы путешествуем, неся его в паланкине и удовлетворяя малейшие капризы.

— Кто знает? — ответил орк, — может, его задел этот монах со своей мыслью, что маги, мол, во всём себя главными считают. А Дэмиен так не думает, он мнение каждого уважает. Да и вообще — не обращай внимания, — махнул он рукой с ножом, — он же только-только это посвящение таисианское прошёл. Мало ли, какой там у него сейчас заскок. Это пройдёт.

Тут он умолк, — наш командир как раз возвращался со своего похода за дровами. Мы, честно говоря, скептически отнеслись к его затее, но спорить не стали, хотя он даже топора с собой не взял. Однако же, к нашему удивлению, телега была заполнена вполне добротным хворостом. Погнав лошадь к сараю, он посмотрел на нас и на тушу и удовлетворённо облизнулся:

— Хорошая добыча. Ещё сырая — а уже пахнет вкусно.

Я понятия не имею, как мясо может пахнуть вкусно, если сырое оно вкуса не имеет совершенно никакого, мало того — его без лука вообще есть противно. Как сейчас помню, в детстве умыкнул кусок сырого мяса со стола и попытался его съесть — так меня чуть не стошнило. Отец вообще хотел поставить меня в угол с этим куском мяса, да так, чтобы, пока я его не съел, оттуда не вышел, да, слава Создателю, мать вмешалась. Спорить же, однако не стал, — таисианы свой нюх имеют, так что спорить о вкусах тут явно бесполезно. Не говоря уже о том, что он, как и мы, наверняка был зверски голоден.

— А Фрайсаш где? — услышал я новый вопрос. Пока я предавался воспоминаниям, таисиан подвёл телегу к сараю, откуда взял топор и принялся счищать с веток сучья.

— Нету, — ответил орк, — вернулись мы с охоты час назад, думали, застанем его здесь, да ты раньше него как-то умудрился прийти.

— Может, он в церковь пошёл, — предположил я, — ну, поговорил он с той девицей, что ж он бы тут, несколько часов околачивался да глаза всем мозолил?

— Разумная мысль, — ответил Дэмиен, — значит, сейчас его позовём…

* * *

Наконец, я закончил с сучьями. Надо было это, конечно, сделать в лесу, но я до того обессилел от исцеления дерева, что мне даже подумать об этом было трудно. Даром что мне, по-хорошему, никогда не приходилось таким заниматься. Сложив дрова в сарай, я кивнул орку и храмовнику и отправился в церковь.

На улице отчего-то быстро темнело. Пока я шёл — солнце ещё садилось, и было довольно ярко, однако, стоило солнечному диску скрыться за горизонтом, как тьма стала буквально расползаться по деревне. Снова никого не было: ни детей, ни взрослых. Как будто какой-то волшебный переключатель, по сигналу которого все мгновенно прячутся по домам. Нервничая, я прибавил шагу и уже через пару минут вошёл в церковь. Посмотрев наши вещи и обнаружив их в том состоянии, в котором мы их оставили утром, я вполне закономерно пришёл к выводу, что Фрайсаша тут не было. Пуст был и кабинет отца-настоятеля, и его келья. Как была пуста и вся деревня, пока я шёл туда, а потом обратно…

* * *

Мы с Бальхиором как раз заканчивали свежевать оленя, когда из дома вышла Зайда с большим кувшином.

— Вы тут трудитесь, трудитесь, а за день во рту, небось, маковой росинки не было, — сказала хозяйка, подходя к нам, — попейте хоть воды.

Я принялся собирать ножи, храмовник благодарно принял сосуд и сделал пару глотков. Я собрался было идти к колодцу, чтобы вымыть ножи, как вдруг услышал вопль Бальхиора:

— Какого дьявола?!