Двойник. Арка 2. Том 2

Бальхиор понимал, что всю эту катавасию пора заканчивать. С каждым разом ему было всё труднее уклоняться от атак Ринианда, который, казалось, уже откровенно забавлялся со своим соперником так же, как это в начале делал храмовник. И при этом он не выказывал ни малейших признаков усталости. Пара мощных вдохов прямо во время боя — и, казалось, сама земля наполняет его новыми силами. Что было и неудивительно, учитывая, кем он являлся. Против храмовника антропоморф всё ещё не мог использовать ничего из атакующего магического арменала, но вот усилить энергией самого себя ему ничто не мешало: Бальхиор по-прежнему никак не мог воспрепятствовать его попыткам использования магии. И вот, наконец, это случилось: не успев уйти от очередной атаки, храмовник принял на себя опустошительный удар, который чудом на месте не выбил из него дух. Он упал, но уже через несколько секунд кто-то поднял его, сорвал шлем и с ненавистью сжал пальцы на горле. Но Бальхиор давно был к этому готов. Он закрыл глаза, готовясь отдать свою душу Создателю, как вдруг…

— Остановитесь! — рыкнул подозрительно знакомый голос.

— Таркус! — властно и сердито ответил кто-то, — как смеешь ты прерывать благочестивый поединок? Какова причина твоего поступка?

Однако Таркус, явно пребывающей в бешенстве, не спешил с ответом. Он подошёл к Бальхиору и Ринианду, с вызовом встав между ними. После чего вытащил и поднял высоко над головой свою страшную находку.

— Это — я нашёл после боя с гарантюгой! — прорычал он. По толпе побежали испуганные шепотки: несмотря на всю репутацию Таркуса, ему явно верили, и верили в то, что такое он выдумать не смог бы. Тот же разъярённо продолжал, — это Звезда матери моего деда! Про которого вы говорили, что он храбро погиб! Про того, кто хоть и не был образцом благочестия при жизни, но умер, отдав свою жизнь достойно!

Теперь Таркус сверлил взглядом трибуну, на которых сидели старые тролли. И я с удивлением увидел, что они не столько возмущены, сколько смущены таким поворотом событий.

— Вы лично говорили всё мне это, старейшина Эвардо! — казалось, Таркус из последних сил сдерживается, чтобы не броситься на старейшин с кулаками, — как вы могли так меня обмануть?! Как вы могли сокрыть такое — и подвергнуть всех нас такой опасности?!

Мгновение спустя он повернулся к Ринианду, который настолько опешил от такого состояния Таркуса, что даже сделал несколько шагов назад. Храмовник кашлял и отплёвывался — кажется, леопард не жалел сил, когда схватил его за горло. Подойдя к магу земли, Таркус обвиняюще указал рукой и на него.

— Как ты мог не поверить моим словам тогда?! — яростно выдохнул он, — как ты мог упустить гарантюгу, которая хозяйничала в наших лесах двадцать лет?! Да как ты смеешь после этого называть себя нашим защитником?!

На Ринианда сейчас больно было смотреть: всегда гордый, с властным, но снисходительным взглядом, сейчас он стоял, опустив голову, и, казалось, даже его шёрстка поблекла, перестав отражать солнечный свет. Он чувствовал, что всё это правда. А, значит, это его личное поражение и унижение.

— Не понимаю, — прошептал он, осознавая, что должен ответить хоть что-то, — за всё это время никто из троллей не погиб от него… от его лап. Иначе я бы обязательно об этом узнал. Я… я не знаю, что тебе ответить, Таркус, — виновато закончил он.

— Мне кажется, я могу немного прояснить ситуацию, — набравшись храбрости, громко сказал я, выходя на середину боевой площадки вслед за Таркусом, — но прежде один вопрос, с вашего позволения. Почтенный Эвардо, прошу ответить: был ли дед Таркуса при жизни магом воды?

— Был, — нехотя ответил старейшина, устало опустившись в своё кресло, — и сила его была не меньше, чем твоя, таисиан по имени Дэмиен. Но, святой Вариликус, какой же у него был омерзительный характер. И, значит, это всё-таки случилось. Хотя обвинения Таркуса и справедливы, мы всё же не были уверены до конца, что это действительно случилось. Мы много молились Вариликусу за его посмертие, но, как оказалось, он всё же успел при жизни перешагнуть последнюю черту.

— Тогда у меня есть этому объяснение, — кивнул я, — в землях эльфов я встречался с подобным… с гарантюгой, которая сохранила разум и воспоминания прошлой жизни. Живому с сильной волей такое дано, хотя и неизвестно, благо ли это. Я думаю, он помнил свою предыдущую жизнь, и потому никогда не вредил своим сородичам, пусть и бывшим. По этой же причине он в своё время отпустил и Таркуса. Он не мог не почувствовать в нём отголосок своего рода. Тому же, что его за двадцать лет не смог обнаружить даже Ринианд, тоже есть объяснение. Он сохранил свою магию, пусть даже и малую её часть, но этого хватило для того, чтобы прятаться. Таким образом, его никак нельзя было обнаружить, если не искать специально.