Двойник её мужа

– Хотел забыться, забыть то, что было с моей первой женой.

– А эта была какой? Второй?

– Да.

– Сколько у тебя было жён?

– Три. Официально.

– И чего тебе так не терпелось забыть?

– Это было затмение, помутнение рассудка. Я был счастлив и в тоже время был близок к отчаянию и смерти. Когда всё кончилось, я начал потихонечку умирать, угасать. Если бы не Света, меня бы сейчас не было. Света спасла меня. Она была милой, умной и пирожки пекла отменные. И с ней у меня ничего не получилось. Я пытался её полюбить и всё без толку.

– А та первая? Всё из-за неё? Не мог забыть?

– Забыл тогда к счастью.

– Кто она?

– Давай не будем это обсуждать. Я пойду спать.

– Куда?

– В кабинет Фёдора или в гостевую спальную.

– В нашу спальную. Забыл? Сын приехал.

– Ах, точно.

– Только губу не раскатывай. Будешь приставать – у меня газовый баллончик есть.

Владимир быстро уснул. Он проснулся в третьем часу ночи. Ему послышался плач. Он огляделся. Елена сидела на подоконнике, дымила сигаретой и всхлипывала. Из приоткрытого окна шёл поток колючего холодноватого воздуха. Владимир встал, подошёл к Елене.

– Лен.

– Отстань.

– Что с тобой?

Я – дрянь, высокомерная гордячка. Ты в десять раз лучше нас всех вместе взятых.

– Не правда – ты прелесть. Ты не знаешь настоящую цену самой себе.

– Не надо врать и льстить.

Владимир мягко погладил её плечико.

– Не надо. Пожалуйста.

Следующий день прошёл для Недожёгова под полным контролем Экземплярского и его людей. Он решил, что бежать не имеет смысла. С утра он тет-а-тет поговорил с Георгием. За обедом Георгий ошаришил мать, сказав:

– Я возвращаюсь в Англию.

Елена подавилась чаем.

– Как? Тебя же выгнали.

– Попробую восстановиться.

Вечером Елена рассказала эту новость Владимиру.

– Это закономерно. Я поговорил с ним, – спокойно сказал тот.

– И что ты ему сказал?

– Это наши мужские секретики.

– Хватит надо мной издеваться. Рассказывай.

– Ты не рада? Я убедил сына встать на путь истинный. Чего тебе ещё надо?

Настал день подписания контракта. Владимир в окружении Экземплярского и Агапова ждал контрагентов в приёмном зале своего офиса. Агапов предупредил:

– Подписывай всё. Мы проверили бумаги.

Вошли представители компании, продававшей свои активы «Северной короне». Впереди шёл худой Вульфов – сорокадвухлетний мужчина с жабьим лицом и большой сверкающей лысиной. Слева и справа шли его помощники. Они сели за стол напротив Недожёгова. Поздоровались, пожав друг другу руки. Владимир и Вульфов расписались во всех бумагах, после того как Вульфову на айфон пришла смс о переводе денег.

– Вот и отлично, – сказал, вставая Агапов, потирая руки, – а теперь банкет.

В помещение вошли официанты, неся на подносах бокалы с шампанским и лёгкую закуску.

Вульфов встал и помахал рукой.

– Нет, нет, большое спасибо, но я не употребляю совсем. Я зожник. Если позволите, я поспешу уйти, так как я пропустил утреннее занятие в фитнес-клубе.

– Не смеем вас задерживать, – сказал Владимир.

Вульфов ушёл со своими людьми. Недожёгов, Экземпярский и Агапов выпили по бокалу шампанского.

– Мы сделали это! – воскликнул охмелевший с бокала Тимофей, пивший последний раз на поминках родного дяди три года назад.

– А что мы пьём этот бабский напиток? – посетовал Экземплярский. – Давайте водочки или виски накатим, как настоящие мужчины.

– Я не против, – согласился Недожёгов.

– Если только совсем чуть-чуть, – ломался Агапов.

Экземплярский организовал бутылку виски и закуску, так что мужчины изрядно охмелели. На своём айфоне охранник ставил бравурные военные песни и иногда шансон, мучая прослушиванием этой дичи своих собутыльников.

– Вам чего не нравится что ли? – спросил Экземплярский, когда понял, что его музло не заходит ни Недожёгову, ни Агапову.

Владимир пожал плечами. Агапов сморщил лицо.

– А вы, что слушаете? «Ласковый май» петушиный? Или Софию Ротару?

– Я рок предпочитаю, – сказал Владимир.

– Я так и думал, просто расслабился и не допетрил сейчас. А ты, Тимофей, видимо предпочитаешь Бетховена и Баха.

– Бах нет, а Бетховен – это космос. Ещё есть Моцарт и Шопен.

– Скучные вы ребята. А ты, Володь, скажи, Ленка тебя всё чмырит или утихомирилась?

– Чмырит не точно звучит – пыталась чмырить, а я её ставил на место.

Экземплярский потрепал его за волосы.

– А ты, парень, с характером. Я таких люблю.

– Как дальше нам быть? – спросил Владимир. – Дело сделано. Давайте мне бабки, и я отчаливаю.

– Бабки, бабки, – Экземплярский взял пустую бутыль из-под виски, повертел её в руках, после чего предложил. – А поехали к Ленке, там и деньги получишь. Мы-то с Тимофеичем не властны распоряжаться такими суммами. Там и продолжим отмечание.

– Я уже не могу, – сопротивлялся Тимофей.

– Это не обсуждается.

Елена накрыла поляну в гостиной на первом этаже. Слуги приготовили во дворе шашлыки из шотландской баранины.

– Умаслила, умаслила хозяюшка. Завидую я Федьке. Такую жену себе отковырял, – похвалил её Экземплярский.

– Андрей, сейчас же прекрати этот свой солдатский юмор. Знаешь же, что я не выношу его, – сердилась Елена.

Выпили три раза. Владимир сказал:

– Мне бы деньги получить и откланяться.

– А Жора, что подумает? – напомнила Елена.