Двойник её мужа

– Едрён батон, – ругнулся Владимир. – В самом деле. Когда он улетает?

– Завтра утром.

– Вот после него я и уеду. Деньги приготовьте.

– Я всё уже приготовила. Чудной вы, Владимир, но я к вам привыкла. Если бы вы не были копией моего мужа, я бы предложила вам работу в моём доме.

– Кем? Садовником или уборщицей?

Экземплярский похлопал его рукой по предплечью.

– Володь, не кипятись, мы уже знаем, что ты парень гордый.

– Почему же уборщицей. Например, управляющим домом, – сказала Елена.

– Я бы не справился.

У Экземплярского зазвонил айфон.

– Я сейчас, – сказал он и вышел во двор.

Вернулся он весь побелевший и понурый.

– Что? – Елена поняла, что что-то случилось.

– Фёдор.

– Что с ним? – Елена прикрыла пальцами лицо.

– Что-то с сердцем. Врачи борются за его жизнь.

6

Интерьер кафе представлял собой: стены, обклеенные фотообоями с берёзками и ромашками в светлый солнечный день, белые столики и стулья. На стенах между окнами висели балалайка, гусли и лапти. Какой-нибудь миллионер или зажравшийся чиновник счёл бы всё это ужасным и дешёвым и быстро бы выбежал отсюда, окажись он случайно в этом заведении. Кафе называлось «Берёзовая роща». Оно расположилось в помещении бывшей совдеповской столовой на окраине Москвы. Игорь Стриж любил это кафе. Ему было в нём уютно и легко. Стриж не был бедным и неудачником. За сто тысяч долларов он купил должность начальника одного из отделений полиции. Отделение находилось на отшибе столицы. Ну и что. Быть в тридцать пять лет полковником полиции да ещё начальником целого отделения – это чего-то да стоило. У него было несколько заострённое лицо с красивыми и правильными чертами. В тёмных волосах мелькали серебряные нити. Стриж был в форме при погонах.

«Чудак. Он действительно думает, что выглядит круто в этой форме? Думает, что ему все завидуют? Да большинство простолюдинов презирают мусоров, ведь у многих из них родственники прошли через тюрьмы и лагеря», – подумал Игнат Гусаров, сидевший напротив него. Это был полный мужчина, круглолицый, с волосами в мелкую кудряшку и круглыми очками.

Стриж из всех одноклассников уважал только Игната Гусарова и Славку Померанцева. Игнат был отличником и давал ему списывать домашние задания. А Славка был бандитом. Стриж считал его близким другом и уважаемым человеком. Он отмазал Славку от тюрьмы за пятьдесят тысяч долларов четыре года назад, когда тому грозил серьёзный срок за убийство предпринимателя. Вячеслав помимо того случая подкидывал Стрижу денежки за разного рода помощь в течение девяти лет тайного общения, с момента когда Игорь стал хоть что-то уметь решать в оперативной деятельности. Игнат отучился в мединстиуте и начал работать микрохирургом. Он десять лет прожил за границей: в Австрии, Испании и США. У него водились денежки. На заработанные за рубежом деньги он купил дачу в Серпуховском районе, где теперь часто обитали его родители-пенсионеры. Игнат никогда не был женат и детей у него не было.

Гусаров ковырнул вилкой жульен и отправил в рот маленький кусок гриба. Стриж разлил водку по рюмкам.

– Ещё раз за встречу.

Чокнулись. Выпили. Стриж довольно крякнул.

– У меня к тебе дело есть, – сказал он заговорщицким тоном и подмигнул левым глазом.

– Дело?

– Помнишь Ленку Кондратьеву?

– Помню.

– Она же у тебя в друзьях в «Одноклассниках».

– И что? Хочешь замутить с ней?

– Больше того: хочу, чтобы она была моей навеки.

– Она вроде как замужем.

– И что? Когда это меня останавливало.

Гусаров пожал плечами.

– Напиши ей, что-нибудь в «Одноклассниках», – предложил Игнат.

– Так просто.

– А как ещё?

– Для этого ты и нужен. К такой женщине нужен особенный подход.

– Не понимаю, к чему ты клонишь?

– Нужно придумать комбинацию, такую, чтобы мы встретились с Леной, и она оценила меня.

– Ты знаешь, что у неё муж миллионер Самылин? Или миллиардер.

– А я чем хуже? У меня есть большой дом в Одинцовском районе, тачка у меня за три миллиона нелоховская, ещё годик попахать и у меня будет хата внутри Садового.

– Чего же ты раньше к ней не подкатил? В школе или сразу после школы.

– Я ж нищ был и гол, как последнее чмо.

«Он всё мерит бабками. А Кондратьева эта, на кой ляд ему сдалась? Она же такая же троечница была, как и он. Нет, он учился ещё хуже. После школы осилил только пожарное училище, и то, наверно, платил всем преподам, чтобы его оттуда выпустили с хоть каким-нибудь аттестатом», – думал Гусаров.

– Не понимаю я тебя. Блажь – это всё. Допустим, добьёшься ты её и дальше что? Будешь счастлив? Не думаю. Наиграешься с ней быстро, поймёшь, что она обыкновенная баба, как и миллионы остальных с такими же хотелками и тараканами в голове.

Стриж разлил водку по рюмкам.

– Умный ты Игнат. И прав, видимо. Но для меня это дело чести что ли. Давай выпьем. За дружбу.

Чокнулись. Выпили.

– Она – мечта. Я хотел её с четвёртого класса.

– Мог бы подвалить к ней чай не урод.

– Мог. Но, что-то всегда меня останавливало.

– Боялся отказа?