Двойник господина П.

– Послушай, моралист. Партнёрство продолжается, пусть и поскрипывая. Побурчит Запад да заткнётся. Выторгуют уступки, как всегда, да забудут все грехи. А здесь, так вообще, возмущаться некому. После Украины, здесь «рэволюционеров», самих на вилы поднимут. Да и кому тут выступать, бывшим чиновникам, которых отодвинули в своё время? Или демагогам с двадцатипятилетним стажем?

– Найдутся помоложе, поумнее да порешительнее, а главное – честнее, – не сдавался я.

– Таких молодцов, ещё проще затыкать. Абсолютно честных не бывает. Где-то, кто-то, когда-то, нет-нет, да и пересекал двойную сплошную. Это образно. А раз грешок имеется, то и о какой честности говорить можно? За собой следите, граждане оппозиционеры! – улыбнулся Болотов.

– Вот тут генерал и ошибка Ваша. Абсолютно честных нет, согласен. Но есть понятие – «крайняя необходимость». Это когда можно пересекать «двойную сплошную», чтобы избежать гибели человека. А наша страна – это люди, миллионы людей. И вот их спасение стало уже крайней необходимостью. Так что, спишутся грешки мелкие, если гибель страны предотвращена будет.

– Демагог ты, хренов! Пора тебя на «процедуру» отправлять, – генерал вышел.

«Проклятье, значит, они меня опять переиграли. Не выполнит просьбу судья, не выйдет Полковник раньше времени. Будет дальше страдать за то, что осмелился вызов Системе бросить. А мне опять изображать оригинал…»

Мои размышления прервал доктор. Он вошёл в палату и сказал:

– Вас хотели забрать, но я сказал, что ещё не закончил. Приедут через три дня. Может быть, у Вас есть какие-нибудь просьбы?

– Спасибо, доктор, я подумаю.

Старый врач вышел. Я стал писать Вам.

Пообещайте мне сохранить мои письма. И если я случайно, свяжусь с Вами в будущем, то Вы мои письма мне перешлёте. Это нужно для того, чтобы я быстрее всё вспомнил. Договорились, Алексей?

С уважением, Сан Саныч.»

Письмо двадцать пятое.

«… На лавочке парковой аллеи сидела красивая женщина и читала книгу. Ветер трепал её густые чёрные волосы, которые она периодически поправляла рукой. Одета она была в голубое платье с вышитыми белыми цветами.

К лавочке подошёл молодой человек с букетом алых роз. Вторая рука у него была забинтована.

– С днём рождения, мама! – парень протянул букет женщине и присел рядом.

– Спасибо, сынок! – улыбнулась женщина и обняла парнишку.

Человек отпрянул от приоткрытого окошка автомобиля, потому что женщина тревожно посмотрела в их сторону. «Поехали, Миша!» – сказал он, и тонированная «бэха» помчалась по улице к выезду из города… (Так, наверное, бы написали в каком-нибудь романе.)

Здравствуйте, дорогой друг!

Когда доктор предложил мне посильную помощь, я не знал, чего же мне надо. Потом решил, что должен увидеть своих родных вживую. И мы сделали это.

Доктор вывез меня из клиники в багажнике своего автомобиля, который не досматривался. За территорией меня ждала Аня, которая приехала на своей машине. Миша выехал сам, тоже не вызвав подозрений, так как ему разрешалось покидать клинику, пока я в ней. Собравшись вместе – Миша, Аня и я, мы совершили поездку в Иваново, где теперь жили Сашка и Егор.

«Ну, вот и прекрасно», – думал я на обратном пути. «Всё у них будет хорошо…»

– А мы решили ещё кровь сдать, – это Анькин голос выдернул меня из размышлений. – Нас критикуют, что мы не делаем ничего, только ходим, кричим. Вот будем добрые дела делать, так и сторонников больше, и если нас с субботника разгонят, то и шуму больше, и негодований. А нам это на пользу, внимание привлечёт.

– Эх ты, активистка. Почему же Мишку выбрала, а не из своих соратников кого-то? – поддел её добродушно я.

– Миша – мужчина, настоящий защитник. С ним не страшно. Среди наших тоже есть такие, но мало. А девчонок много, конкуренция, – засмеялась Анька. – Так что лучше я из «ватника» оппозиционера воспитаю, но он будет стопроцентно мой.

– Да, да. И детишек-оппозиционерчиков побольше заводите, назло Системе, – пожелал им я шутя.

Мы все рассмеялись.

Вот они и стали появляться, те настоящие патриоты, о которых говорил мне когда-то «генерал Петров». Анна со своей активной гражданской позицией, «старовер» Сергей, опекающий детский дом, старый доктор, спасающий душевнобольных, и даже Мишка, вывезший с войны незнакомых людей, – все они совершали поступки. И пусть эти поступки микроскопические по сравнению с масштабами страны, но вполне достаточные, чтобы назвать этих людей Гражданами. Именно Гражданами, с большой буквы.

Пусть Россия ещё покрыта слоем лжи, как льдом. Система не собирается сдаваться, насмехаясь над населением и запуская всё новые и новые ложные цели. Пусть много несправедливости ещё, и томятся в неволе политические узники, и подставленные Системой бойцы гибнут на ненужных войнах. Но страна просыпается. Лёд лжи начинает ломаться под напором правды, и процесс уже не остановить. Ветер перемен уже срывает потускневший баннер, за которым пряталась Система, и становятся видны все её гнилые подпорки.