Двойник (Настоящий преступник)

- Опять ошибочка! Моя мамочка была хорошей и доброй женщиной. Такой же доброй, как Джимми Лоуренс. А теперь выметайся отсюда к чертовой бабушке!

Она встала.

- Подонок! Трахальщик!

- Ты права. Но не сегодня, и не с тобой! Выметайся!

Злая, как фурия, она двинулась к двери, когда за стеклом показалась какая-то тень и кто-то громко забарабанил. Я втолкнул Полли в туалет и приложил палец к губам.

- Ш-ш-ш-ш!

Полли испуганно и удивленно посмотрела на меня. Я запер ее в туалете.

Подойдя к столу, достал пистолет, осторожно направился к двери и стал боком у стены, наполовину состоящей из дерева и стекла. Может, меня и не было видно через матовое стекло, но рисковать не хотелось.

Кто-то хриплым голосом сказал:

- Открывай, Геллер, или мы выбьем дверь!

Мне показался знакомым этот неприятный мужской голос, и так хотелось надеяться, что я ошибался.

- А можешь, не открывать. Мы с огромным удовольствием выломаем твою дверь.

Да, я не ошибался, это был тот самый голос.

Я вернулся к столу и убрал пистолет.

"Господи!" - подумал я, глядя на дверь туалета.

Затем открыл дверь офиса. За ней стоял приземистый плотный мужчина в очках в темной оправе и с седыми волосами. Он обмахивался шляпой. Только так можно было понять, что ему жарко, хотя на нем был надет костюм, а на лице не было ни капельки пота.

У стены в коридоре стоял другой мужчина, плотный и более высокий, с которого ручьями лил пот. Он стоял, напрягшись, будто сейчас должно было происходить опознание преступника.

Маленький мужчина прошмыгнул мимо меня и закрыл за собой дверь, оставив помощника в коридоре.

- Чувствуйте себя, как дома, капитан Стеги, - приветствовал я его.

21

Стеги прошел в комнату и сел на стул, который еще сохранял тепло тела Полли Гамильтон. Я не стал включать общий свет. Света настольной лампы было достаточно. Стеги не желал смотреть на меня. Ну и мне также не хотелось бы видеть его.

Он принюхался и посмотрел на дымящийся окурок в помаде, лежавший в пепельнице.

- У вас была женщина, Геллер? Пахнет духами и табаком. Вы же не курите?!

- Да, и не крашу губы; мне льстит, что вы так много знаете обо мне, капитан. Он хмыкнул.

- Не радуйтесь. Все знать о врагах - моя обязанность.

- Я не враг, капитан. Он оглядел офис.

- Вы здесь работаете и живете. Значит, дела ваши не так хороши.

- Это вас не касается.

- Не нарывайтесь на неприятности...

- Капитан, я добровольно впустил вас сюда. Не вижу ордера!

Он протянул вперед свои маленькие, но сильные руки ладонями вверх. Его пальцы были похожи на толстые сосиски.

- Я что, обыскиваю ваш офис?

- Пока нет.

- И не стану этого делать. Это... визит дружбы.

Он чуть не подавился, сказав слово "дружба".

- Капитан, вы плохо обо мне думаете, если считаете, что я грязный полицейский...

Он выставил вперед указательный палец-сосиску и грозно проговорил:

- Я считаю вас бывшим грязным полицейским. Не следует столь небрежно обращаться с фактами.

Я вздохнул. В этой ситуации, когда Полли Гамильтон сидела в туалете, мне, наверное, следовало волноваться. Конечно, было неприятно, и я злился. У меня все болело, и я оказался в этом замешанным.

Передо мной сидел благочестивый капитан Джон Стеги, чикагский коп, настолько честный, что рядом с ним Элиот Несс походил на одинокого Джона Сильвера. Это напоминание о совести мне было необходимо точно так же, как Джимми Лоуренсу требовалась дырка в голове.

- Капитан... вы просто делаете вид, что ненавидите меня, потому что я когда-то был полицейским. Но дело не в этом. Настоящая причина вашего отношения ко мне заключается в том, что я разоблачил некоторых нечестных и грязных полицейских и тем самым поставил вас и ваших подчиненных в неудобное положение.

- Не наглейте, иначе...

- Стеги, сейчас мы с вами вдвоем. Может, вам стоит последить за собой?

Он подумал над моим предложением, потом сказал:

- Вы что, мне угрожаете?

- Нет. Просто готов к тому, чтобы послать вас к черту. И сделаю это, когда захочу.

Он глубоко вздохнул.

На его тонких губах появилось что-то вроде уважительной ухмылки.

- Ясно.

Вынув из кармана сложенную бумагу, Стеги развернул ее и положил передо мной на стол.

Это был плакат по розыску Джона Диллинджера, выпущенный отделом расследования преступлений.

- Надеюсь, вам понравится этот сувенир. Понимаете, я чистил свой стол, - объяснил он. Я кивнул головой.

- Конечно, отряду по розыску Диллинджера теперь, когда он мертв, нечего делать.

- Геллер, как вы оказались там? Он имел в виду "Байограф". Я не стал притворяться, что не понимаю вопроса.

- Я пытался остановить это.

- Что?

Я пожалел, что произнес эту фразу. Но поскольку я ее произнес, мне следовало все объяснить.

- Все было подстроено так, чтобы никто не помешал полицейским из Восточного Чикаго убить свою жертву. Я понимал это и пытался убедить в этом Коули и Пурвина. Мне казалось, что удалось это сделать, но они не смогли предотвратить убийство. Если вообще хотели предотвратить...

- Черт! - сказал Стеги и стукнул маленьким твердым кулаком по столу. Пепельница подпрыгнула. Держу пари, что Полли Гамильтон сделала то же самое в туалете.

- Простите, капитан... но мне кажется, что я все-таки был прав.