— Я понимаю. Правильно боитесь. Я бы тоже не доверился главным управлениям сразу, пока на месте не разобрался, что к чему. Опасно так работать, рискованно, но всё же. Мы никогда не сможем быть уверены, что видение ситуации и планы на пришельца у главка такие же, как у нас. В данном случае, в случае с этим пришельцем, я бы сперва использовал все местные объемные ресурсы, ваши, омские. А едва начал бы понимать, что ситуация в своей неразрешимости опасно начинает крениться в сторону, обращался бы в центральное ведомство.
— Товарищ подполковник. — Тон Селиванова стал тверже, Сезонов почувствовал себя будто на важном совещании. — Поскольку вы сейчас — единственный московский офицер оборонного министерства да и других силовых ведомств, кто настолько близко оказался посвящен в наше названное «омское дело», попрошу вас: с этой минуты никакому постороннему не сообщать о том, что́ вы узнали и узнаете о пришельце и действиях департамента, связанных с поиском и обнаружением новых данных об инопланетном госте. Уверен, вы понимаете, насколько всё серьезно. Договорились?
День едва успел впитать в себя свет, как уже вновь сдавался декабрьскому сумраку. Над городом зажигались огни. Круглые плафоны ярких уличных фонарей в сквере невольно напоминали широко распахнутые белесые глаза ярославских тварей. Сезонов стоял у окна в гостиничном номере и смотрел на улицу. Основной свет он не включал, горела лишь прикроватная лампа. На кровати у прислоненной к стене подушки лежала раскрытая папка с материалами на пришельца и Креплова, переданная старшим лейтенантом, записной блокнот с заложенной между страницами ручкой. В поисках созвездий подполковник следовал взглядом по небу и увидел яркую неподвижную точку — искусственную станцию или спутник.
«Мда, Арсений… — вздохнул про себя Сезонов, вспоминая Ковалева. — Если бы не твоя кончина, я бы ничего этого не узнал. Своим внезапным уходом ты некоторым образом открыл дверь в мое нечаянное исследование космических визитеров. Ужасно опасных, как ярославские. И человечески разумных, как этот омско-новосибирский.»
Мобильник на кровати оповестил о входящем вызове. Подполковник отошел от окна и взял телефон в руки. Звонил Фамилин.
— Да, Егор Семёныч, слушаю.
— Валерий, не отвлекаю?
— Нет, нисколько.
— Как дела, как устроился?
— Разместился хорошо. Уже встречался с людьми из управления. Был продолжительный разговор.
— Ну и как? Всё серьезно?
— Да, на самом деле, всё очень непросто. Сложнее, чем в Ярославле.
— Я надеюсь на твой опыт и твою рассудительность.
— Сам надеюсь, товарищ генерал-майор.
— Ты уже видел этого… гостя?
— Да.
— Запрещено говорить об этом деле с кем бы то ни было?
— Так точно.
— Разумно. Как тебе Селиванов?
— Сдержанный, уверенный. Сработаемся, думаю.
— Если дело задержит в Омске, сообщи.
— Конечно, Егор Семёныч.
— Ну тогда хорошего вечера. До связи.
— До свидания.
Подполковник завершил вызов. Найдя историю переписки с Власовым, напечатал ему: «Здравствуй, Юра. Как здоровье?». Отправив капитану сообщение, Сезонов набрал найденный в книге контактов нужный номер и вновь приложил телефон к уху.
— Да?
— Привет, не отвлек?
— Нет, Валер, привет! Рада тебя слышать.
— Какие новости?
— Георгий в командировку уехал пару дней назад. У меня завал на работе, вполне обычный перед новым годом, но удается разгрести. У Ани совсем скоро каникулы зимние.
— Много «четверок» в четверти?
— Почти без них. Только по самым неподъемным для нее предметам, математике и немецкому.
— А дополнительные занятия?
— Не очень помогают, но хотя бы она не скатывается ниже.
— Ну не страшно. В принципе ведь хорошо учится.
— Хочешь с ней пообщаться? Она тут рядом.
— Давай.
Послышался шорох шагов и приглушенный голос: женщина подзывала девочку и протягивала ей телефон. Через пару секунд в трубке раздался высокий детский голосок:
— Алло?
— Привет, моя радость.
— Привет!
— Как настроение?
— Хорошо.
— Что делаешь?
— Вышиваю крестиком.
— Какое-нибудь животное?
— Да, слона.
— Отлично. Когда я в следующий раз приеду, покажешь его мне, хорошо?
— Да, хорошо. А когда ты приедешь?
— Это очень непростой вопрос. Всё не совсем от меня зависит, когда я в следующий раз смогу быть у вас. Но очень хочу, поверь.
— Я скучаю.
— Я тоже, моя хорошая. Но так складываются обстоятельства, у меня работа такая, что нечасто и ненадолго отпускают в гости. Зато рядом с тобой всегда папа Гера, с ним же весело?
— Да, очень.
— Был рад тебя услышать. Передай трубочку маме.
— Хорошо, передаю.
— Пока-пока, обнимаю.
— Пока!
Пара секунд шелеста в трубке — и вот вновь она:
— Алло?
— Я думал прилететь к вам на эти выходные, — Сезонов понизил голос, чтобы девочка, если она подслушивает разговор, не услышала следующие фразы, — но не получится: меня в командировку отправили, я сейчас в Омске. Не знаю, насколько тут задержусь, потому что дело… заковыристое такое. А в новогодние или сразу после уже не смогу. Так что не знаю, когда в следующий раз. В конце мая короткий отпуск должен быть, но я в Екатеринбург уже наметил слетать…
— Ладно, ничего страшного, мы же в любой момент можем созвониться и услышать друг друга.
— Это да…