Двойник (СИ)

Спецназовцы покинули комнату. Пришелец остался один. Он молча оглядывал помещение. Опустив микрофон, Калдыш обратился к Сезонову:

— Валерий Игоревич, можете проходить — соседняя с этим кабинетом дверь. Вот вам наушник, в него встроен микрофон, — лейтенант протянул Сезонову светлую бусинку наушника. Тот взял его и вставил в ухо. — Удачи, товарищ подполковник.

— Спасибо. Удачи нам всем.

— Помните: в любой, тем более непонятной, ситуации лучше покинуть комнату. Наши люди будут напротив. Выскочат на раз.

— Хорошо.

Сезонов вышел из кабинета и помедлил у дверей, ведущих к пришельцу. Собравшись, он повернул ручку, толкнул дверь и вошел.

Пришелец будто что-то разглядывал в столешнице и даже не поднял голову.

Подполковник посмотрел в сторону на место стекла в стене и увидел зеркальную тонировку.

— Вы нас не видите, но мы вас видим, — тут же прозвучал в ухе голос Калдыша.

— Я понял, — произнес Сезонов, медленно шагнув к столу. Он осторожно, без резких движений сел на один край свободной скамьи и выпрямился, держа с пришельцем дистанцию. Наконец можно рассмотреть его внимательней и ближе.

Крупный скелет, широкие плечи, развитые мышцы — будто спортсмен, атлет. Сильные руки сцеплены на столе в замок. На лицо падают волосы, скрывают взгляд. Может, прямо сейчас этот человекоподобный инопланетянин мыслит, как бы схватить подполковника и свернуть ему шею? Но тот надеялся на свою быструю реакцию и в немалой степени — на свою силу.

Секунды шли. Голос Калдыша в ухе молчал. Пришелец не менял позы. Сезонов внимательно и беззастенчиво, с любопытством разглядывал его.

Он знает, что космический гость понимает русский язык. И инопланетянин знает, что этот факт известен незнакомому ему военному. Пока это единственное, в чем Сезонов уверен.

Неизвестно, поддается ли правилам психологии, которые работают с людьми, поведение пришельца, выглядевшего в точности как землянин. Сезонов решил не начинать действовать негласным протоколом допроса, а просто присматривался к сидевшему напротив, не изучал, но ловил во внешности то, что уверило бы: перед ним — космическая раса. Однако он видел перед собой образ и подобие человека-землянина. Лишь собственные слова самого пришельца смогут подтвердить или опровергнуть его, офицера, идеи и вымыслы. Но космический гость не шевелил губами. Подполковник не хотел играть с ним в «молчанку», но и не знал, как разговорить. Не знал, с чего начать разговор, какой задать вопрос, да так верно, чтобы пришелец начал открываться. О чем землянин, разумные предки которого заселили планету более двух миллионов лет назад, может поговорить с внезапным межгалактическим визитером?

Как вариант, друг про друга или про иные вселенские разумы, помимо их существующие.

Идея пришла мгновенно.

Сезонов молча встал и повернул лицо к стеклу, успев поймать на себе изменившийся взгляд инопланетянина, проскользнувший под упавшей на лоб челкой.

— Что-то случилось? — послышался в наушнике голос Калдыша.

— Мне нужен лист бумаги и карандаш. Или ручка, — сказал лейтенанту Сезонов.

Тот не удивился его просьбе, не стал расспрашивать. Подполковник некоторое время постоял возле дверей, прислушиваясь к шорохам за спиной. Но было тихо: пришелец действительно не двигался с места и будто бы даже не дышал.

Дверная ручка провернулась, на пороге оказался Калдыш и протянул Сезонову пару альбомных листов и наточенный простой карандаш.

— Спасибо, — подполковник кивнул и, когда дверь за лейтенантом закрылась, вновь сел за стол напротив инопланетянина.

«Я, конечно, не художник, но очень сильно постараюсь», — подумал Сезонов, следуя карандашным грифелем по белому листу, воспроизводя на бумаге ярославское чудовище из своих далеко не приятных жизненных воспоминаний. Он не поднимал глаз на пришельца, уверенный, что тот и так наблюдает за ним. Его рисунок, скорее всего, может, и не так четко и ясно, видят находящиеся через стенку омичи — смотрят на экран монитора, куда камеры транслируют с разных ракурсов, как он пытается изобразить незнакомое им нечто. Голос Калдыша в наушнике молчал.

Когда через минуту существо оказалось на бумаге, с большими глазами, цепкими лапами, длинным хвостом, в целом похожее, Сезонов развернул рисунок к космическому гостю и пальцами подтолкнул лист ближе к нему, ясно и четко задав вопрос:

— Знаете, кто это?

Он не надеялся, что этот пришелец, который сидит перед ним, знает о том, что на бумаге. Он лишь попытался ступить шаг по одному плану, скорее безнадежному. Просто случайно предположил: может быть, эти с виду разные пришельцы — из одного мира.

Его ждал внезапный успех.

Недолго всматриваясь в рисунок, опустив лицо, инопланетянин нагнул голову, кивая.

— Каа́лы.

Он заговорил. Дал короткий и ясный ответ. Подполковник не мог поверить в удачу. Ему не почудилось: негромкий низковатый голос пришельца, произнесший чисто и ровно, но непонятное слово.

— Коалы? — Сезонов подумал, что ослышался, поверив, что космический гость назвал пушистого зверька из Австралии. Инопланетянин помотал головой и произнес по буквам русского алфавита.