Двойники. Раскол мира

— Брось! — махнул рукой Олег, посчитав, что возлюбленная старается его поддержать.

— Нет, не брось! Как так: новые жильцы куда-то уехали и ничего не сообщили соседям?

— У них могли быть не слишком хорошие отношения.

— Такие, что и словом нельзя обмолвиться?

— Бывает…

— Пусть они не общались именно с этой соседкой, — не унималась Виктория, — но были и другие. По цепочке слух бы все равно разошелся. Чего я убеждаю тебя — мужчину, технаря, у которого логика должна быть на первом месте?..

— Ладно, — насупился Олег, не слишком любивший, когда его припирают к стенке.

— Не обижайся, — Виктория нежно коснулась его руки. — Но сначала сам завел меня, а теперь — в кусты. Послушай о моих делах.

Виктория умела заинтриговывать слушателя. Глаза Олега зажглись, а по окончании рассказа он воскликнул:

— Ты собираешься встретиться с Юрьевой?

— Если получится!.. А что?

— Да нет, ничего. Просто ты девушка привлекательная.

— И стойкая, — расхохоталась она в ответ. — Мне все время кажется, что Алексеев темнил. Не могу понять причину.

— Зачем ему откровенничать с первой встречной?

— Точно… — Виктория поняла, что этот раунд проиграла она. Никто, а тем более следователь, не станет обнажать душу перед незнакомцем.

— И Юрьева не станет говорить лишнего. Это ее автор… нет, он, как я понял, он — нечто большее, он — символ ее издательства.

— Итак, что мы имеем? — сказала Виктория. — Исчезнувший писатель, о судьбе которого не знает даже близкий друг-следователь. Сбежавшие свидетели возможного преступления, то есть убийства доктора Савельева. И нас постоянно пытаются уверить, что на определенном этапе Павлов впал в… фантазии.

— Если только и впрямь не впал!

— А вдруг нет?! — Виктория готова была кричать. Как же ей не хотелось, чтобы и таинственные двойники и подземный мир не растворялись в чужом творческом безумии.

— Хорошо, нет, — Олег решил было успокоить подругу. Но тут как будто пелена спала с глаз, он вспомнил слова матери — известного врача: «Лучше больному сказать правду, какой бы горькой она не была!» Виктория больна нелепым расследованием. А ведь и расследовать нечего.

— Представь себе, — произнес он с неожиданной жесткостью в голосе, — умирает хозяйка издательства. Пышные похороны! Павлов их очень ярко описывает. А на следующий день она преспокойно выходит на работу… Как бы ты, ее сотрудница, отреагировала? Нелепость?

— Нелепость, — вздохнула Виктория, ощущая, как почва окончательно уходит из-под ног. Оставался последний, не слишком убедительный аргумент.

— Но ведь был доктор Савельев, который чем-то занимался…

— Именно: ЧЕМ-ТО ЗАНИМАЛСЯ. И почему «был»? Возможно, он жив и здоров? А Павлов просто позаимствовал его фамилию, чтобы вывести своего героя. Написал все так, что даже я, человек далекий от литературы, и то оказался в шоке. Попал в капкан его вымысла.

— Так что же делать? Забыть? — тихо промолвила Виктория.

— Это лучший вариант.

Дежурство в лаборатории было на редкость спокойным, Олег решил немного покимарить на диванчике. Спокойствие возвращалось в его душу, к недавнему расследованию относился уже с юмором. И вдруг…

ЧТО-ТО ЗДЕСЬ НЕ ТАК!

Он и сам не мог понять — что не так? Цепь событий складывалась несколько странно, словно мухлевал неизвестный шулер. Да, Павлов многое сочинил (Олег в том был уверен), но вдруг где-то сказал правду? Порой ради одного правдивого и нужного слова нагромождают горы небылиц. Что если он нашел это слово и… исчез!

«Итак, Павлов пишет, что его привлекли за убийство Савельева, а адвокатом был Голубев Леонид Николаевич. Поищем это имя в Интернете!»

Почти сразу же он наткнулся на рекламу фирмы Голубева, которая готова оказать любые юридические услуги (далее шел их перечень). Как зовут главу фирмы? Надо же, Леонид Николаевич!

Звонить в такое время поздно, однако Олег вопреки своим законам логики и нормам такта решил рискнуть, набрал указанный номер. Несколько гудков и приятный голос ответил:

— Вас слушают.

— Мне нужно переговорить с Леонидом Николаевичем.

— Это я.

— Видите ли… — Олег подыскивал нужные слова, а затем решил действовать напрямик. — Вы вели дело писателя Александра Павлова?

Гробовое молчание явилось ответом. Невидимый собеседник Олега будто бы подыскивал нужные слова. Наконец он спросил:

— Кто вы?

— Да так… Волею случая оказался заинтересованным лицом в судьбе этого талантливого писателя.

— Нет, не знаю…

(«А не врешь?»)

— И никогда не слышали?

— Извините, я в основном читаю юридическую литературу. Там мне не его фамилия не попадалась.

— Жаль…

— У вас что-то еще?

— Нет.

— Еще раз извините. И до свидания.

Олег был уверен, что Голубев оказался застигнутым врасплох. Голос — то ли настороженный, то ли — напуганный, неестественно длинная пауза перед «нет, не знаю».

«Вот ведь незадача! И Вика что-то чувствует!»

Внезапно Олегу пришла другая мысль: что если сам сюжет повествования выдуман, и главная цель — привлечь внимание общественности к проблеме новых страшных экспериментов, которые проводят наши великие гуманисты-медики? Может вовсе и не Павлов писал, а под его «крышей» группа осведомленных людей?