Двойники. Раскол мира

Виктория несколько раз провела губкой по телу, затем коснулась сосков, начала усиленно их мять, грудь вздымалась и, казалось, возбужденно стонала вместе с самой Викторией. Наконец-то зажегся такой долгожданный огонек в глазах возлюбленной! Нет, то не огонек, то целый пожар, готовый спалить заживо. Виктория довольно засмеялась, ощутив себя такой желанной, стала принимать самые бесстыдные позы, облизывать языком губы, а пальчики скользили и скользили вниз, пока не нашли поросшее пушком святилище! В тот же момент она почувствовала, что не только раба Юрьевой, но и ее госпожа, ведь стон ее сливался с восторженным стоном Светланы. Еще чуть-чуть, и Юрьева прямо в одежде прыгнула к ней, впилась губами, как заведенная, повторяя: «Девочка моя!»… Две страшные стихии соединялись в одну, поглощающую все на своем пути!

…Они лежали в кровати, и Виктория осторожно спросила:

— Ты считаешь, мне необходимо это посвящение?

— Да, безусловно.

— А что изменится?

— Ты сама.

— И ты бы хотела, чтобы я ИЗМЕНИЛАСЬ?

— Только в одном: в тебе откроются новые чувства, силы, которые пока не разбужены, проснуться, как огненный Везувий; эти силы уничтожат твоих врагов, а тебя вознесут на такую высоту, от которой у маленьких человечков кружатся головы и течет завистливая слюна.

— Мне бы разобраться со своими проблемами, — грустно произнесла Виктория, — меня наверняка ищут! А ты о каких-то высотах…

— Ты так ничего и не поняла, моя девочка. Но после посвящения обязательно все поймешь. Не будем торопить события.

— Права, не будем…

— Не забывай о том, что уже во время посвящения придется переступить некую важную черту. Тсс! Не спрашивай ни о чем! Потом, потом… Но ПЕРЕСТУПИТЬ ПРИДЕТСЯ!

Прижимавшаяся к дорогу существу Виктория, вдруг вновь подумала, как несхож портрет настоящей Светланы и то, что описывал Павлов. А если все-таки предположить?..

Настоящая Юрьева убита? Ее похоронили?.. Но ведь должна остаться куча свидетелей — коллеги по работе и прочее. И тут она оживает!.. Чушь какая-то.

Впрочем, для Виктории не имело никакого значения: копия перед ней или оригинал…

Виктория медленно спускалась по лестнице, босые ноги ощущали холод мраморных ступенек, обнаженное тело обвевало лишь легкое черное покрывало и такая же черная маска покрывала лицо. Масса глаз наблюдала за ней, они сидели, как зрители на арене загадочного амфитеатра, в ожидании спектакля. Черноту расцвечивали яркие факелы, огонь полыхал и внизу, вырывался вверх, точно из пасти дракона. Виктории показалось, будто она спускается в огненную бездну, может даже в ад! А существа ночи приветствуют ту, кто навечно присоединяется к ним! Легкая дрожь холода постепенно уступала дрожи возбуждения.

И вот уже сама арена, Виктория увидела, что горят перевернутые свечи и повернутые вниз треугольники. Здесь же — большая клетка. Кто в ней? Опоясывающая клетку полоса пляшущего огня слепила и мешала что-либо рассмотреть.

Перед Викторией возник обнаженный по пояс гигант также в маске, он подошел к посвящаемой, сдернул покрывало, оставив ее абсолютно голой. Виктория не смутилась наготы, наоборот, ощутила дикий экстаз, пусть любуются совершенными линиями ее тела! Особенно то, кто готовила ей эту страшную в своем волшебстве сказку.

Появилась женщина в ярко красном плаще с капюшоном и, естественно, маске. Виктория была предупреждена, что это жрица посвящения. Посвящаемая обязана опуститься перед ней на колени и отвечать только одно слово: «Да».

Жрица начала что-то бормотать, так бессвязно, что Виктория не в силах была разобрать ни единого слова, и хотя, предупрежденная заранее, она не смела смотреть на жрицу, любопытство пересилило… Женщина в красном двигала руками, настолько странно и необычно, что Виктория, не только бы не смогла ее скопировать, но и описать, несмотря на свой литературный дар. И тут пальцы жрицы больно ударили ее по лицу! Больше Виктория не смела посмотреть вверх.

Бессвязное бормотание усилилось, а посвящаемая по-прежнему тщетно силилась разобрать хотя бы слово. И вдруг громогласно прозвучало:

— Согласна?!

Гремящий голос не терпел возражений, Виктория тут же ответила:

— Да!

По зрительскому залу пронесся довольный гул; снова — бормотание, переходящее в истерический крик:

— Согласна?!

— Да, — повторила посвящаемая.

Кажется, будто голос жрицы превращал ее в послушную рабыню, но нет, Виктория ощущала себя госпожой. Голова закружилась от осознания непонятного величия. Еще несколько раз она ответила: «Да!», после чего жрица приказала подняться.

Даже сквозь маску глаза жрицы проникали в душу, выматывая ее, подчиняя собственным греховным правилам. Однако Виктория выдержала этот взгляд, потому что сама ЗАХОТЕЛА СТАТЬ ЖРИЦЕЙ.

Женщина в ярко-красном плаще сделала знак гиганту, тот мгновенно подал ей большую золотую чашу, украшенную узорами в виде сплетающихся змей. Жрица протянула ее Виктории:

— Пей!