Двойники. Раскол мира

Жидкость искрилась изумрудами, запах был пьянящий, дурманящий, только от него одного у посвящаемой закружилась голова. Опасно пить незнакомое вино в незнакомом доме, но нельзя и не пить! Виктория решилась, отхлебнула, ощутив сперва огонь, затем легкое расслабление.

— Пей еще!

Она сделала еще несколько глотков, огонь продолжал обжигать гортань и желудок, но безболезненно, расслабление усиливалось, менялись очертания арены, из круглой она сначала показалась квадратной, затем окончательно приняла форму треугольника. Остатки страха перед неведомым окончательно покинули девушку, захотелось дико смеяться, кружиться по арене, словно сумасшедшая, да еще… нагатить на нее! Нагатить на зло всем и на глазах у всех!

— Пусть твои тайные страсти выйдут наружу! — сказала жрица.

Посвящаемую будто прорвало, вырвавшийся из груди хохот казался оглушительным и каким-то низким, хрипловатым, никому из знакомых и в голову бы не пришло, что это смеется Виктория. Она хохотала и над этим глупым миром, и над самоуверенной жрицей, очевидно возомнившей себя посланницей сил тьмы и, над зрителями, жаждущими лицезреть сумасшедший спектакль, и даже над собой! Потом ей послышалась музыка, гремящая, грохочущая, точно посыпавшийся с гор камнепад, под такую музыку нельзя не плясать! И Виктория не подкачала! Она забилась в экстазе, не стесняясь любых сумасшедших движений. Да и кого стесняться? Все ОНИ — ничто! Их просто нет! Она — центр вселенной, вокруг нее крутятся планеты — и гигантские и самые крохотные.

«Кого мне стесняться?! Я могу позволить себе любую дерзость, любую шалость, а вы будете с робостью, вожделением и благоговением взирать. Взирать и молчать!»

Виктория остановилась напротив жрицы, весело подмигнула и присела, неудержимая и мощная струя горячей мочи вырвалась из нее; в устремленном на женщину в красном взгляде читалось: «Ну и как я тебе?»

Жрица благосклонно приняла ее дерзость, отошла, уступив место гиганту. Тот протянул ей… большой острый нож и в очередной раз спросил:

— Готова?

Несмотря на обуявшее ее неестественное веселье, мысль Виктории все же пробивалась через полосу угара: «Зачем мне оружие?» Но размышлять не было ни сил, ни желания, наверное, какой-то элемент ритуала посвящения. И посвящаемая вновь бесстрашно кивнула.

Виктория и представить не могла, что ждет ее дальше. Гигант открыл дверцу таинственной клетки и вошел туда. Через несколько мгновений появился вновь, толкая перед собой женщину с ребенком. Женщина беспомощно озиралась и испуганно прижимала к груди дитя. В брошенном на Викторию взгляде читался такой ужас, что посвящаемая сразу протрезвела. В голове промелькнуло подозрение… Так теперь она должна?!..

— Вы не посмеете, — зарыдала женщина и вдруг упала перед Викторией на колени. — Ты не сделаешь это!

Гигант попытался вырвать ребенка из рук несчастной, женщина тигрицей набросилась на него, кусалась, царапалась, казалась невероятным, что она столько времени сражалась с ним! Но вот гигант наотмашь ударил жертву, ударил так, что она упала на арену и лежала там без движения. Гигант поднял плачущего ребенка и положил на жертвенный стол. Последовал новый приказ для Виктории.

— Давай!

Крохотный комок беспрерывно ревел, точно предчувствуя, что плохие люди собираются причинить ему боль! Виктория сжала в руках нож, охватившая ее растерянность быстро переросла в беспомощность, она могла пойти на любую дерзость, но преступление?!.. Убийство ребенка?! Теперь она поняла, какую черту ей нужно переступить во время посвящения. Нет, невозможно… Никогда!

Плач ребенка сделался надрывным, он мог разбудить даже мертвого. Мать через силу попробовала подняться, но вторым ударом гигант в маске размозжил ей голову. Теперь оставались только беспомощный малыш и Виктория.

НИКОГДА!!!

Что будет с ней, если откажется от посвящения? Она уже слишком глубоко окунулась в тему, ей просто не дадут выйти. Отравят? Зарежут? Какая разница, каким образом ее отправят на тот свет?

НО РЕБЕНОК?!..

В целях самозащиты она убила Мишу, его не жаль, ни капельки не жаль. Наоборот, он возбудил в Виктории новую потаенную страсть, новые желания, о которых она даже не подозревала. Полина?.. Сдохла и плевать! Это была всего лишь дамочка от литературы, бездарный прозаик, которая благодаря своим связям заняла бы место другого, по-настоящему талантливого.

НО РЕБЕНОК?!..

«У тебя нет выхода! Исполни обряд посвящения! Прими их правила! Что тебе какой-то ребенок, из которого еще неизвестно кто народится!» — кричал знакомый голос черепа — единственной вещи на голом теле Виктории! Красный огонь продолжал плясать в пучине черноты, повернутые вниз треугольники сковали ее цепями, путь один — вперед к тому месту, где Виктория должна принести жертву. Зрители орали, требовали ЭТОЙ ЖЕРТВЫ!

Виктория медленно двигалась вперед, шаг за шагом приводил ее к неизбежности. Оставалась лишь одна вещь, что могла бы остановить ее — ПЛАЧ РЕБЕНКА. Но отовсюду неслось:

— Давай, Виктория, давай!..