Двойное чудо для генерального (СИ)

— Не за что, Маша, — отвечает он тихо, его взгляд становится мягче. — Я рад был помочь. Если можно, я хотел бы на выходных куда-то свозить детей.

— Я подумаю, — киваю и беру детей за руки.

Мы выходим из квартиры, и я чувствую, как напряжение медленно покидает моё тело. Возможно, я и волновалась напрасно и все не так страшно, как я себе придумала? Это ведь неплохо, что у детей наконец-то будет отец. И Артур, кажется, рад им и хорошо к ним относится.

* * *

Вечером у детей поднимается температура и появляется красная сыпь.

— Этого не может быть! — прикрываю глаза, понимая, что мы все таки успели подцепить ветрянку.

А я уже думала, что нам повезло.

Весь следующий день я бегаю от Олега к Алине и обратно, сбивая температуру. Приходится с ног до головы вымазать их зелёнкой. За этими заботами я забываю обо всем другом. К вечеру у меня заканчивается жаропонижающее, но оставить детей в таком состоянии и пойти в аптеку я не могу.

Поэтому набираю Золотарева. Вот и настал тот день, когда без его помощи мне не обойтись.

Но Артур не отвечает на мои звонки. Он просто меня игнорирует!

Я так злюсь на него.

Бросаю телефон на диван, чувствуя, как внутри разгорается гнев.

То есть, когда ему надо он — лучший отец, а во все остальное время я должна сама разгребать возникшие проблемы!

— Мама, мне плохо, — жалуется Олег, и я понимаю, что не могу больше ждать. Придется оставить их в квартире одних.

Быстро спускаюсь вниз и бегу в аптеку у дома. На улице моросит дождь, я не взяла зонт и мои волосы и одежда успевают промокнуть. Я добегаю до аптеки, почти задыхаясь от быстрого бега,

— Добрый вечер, мне нужно жаропонижающее для детей, пять лет, — выдыхаю я, стоя перед фармацевтом.

Женщина за прилавком понимающе кивает и быстро находит нужные лекарства.

— Спасибо, — говорю я, схватив пакет с медикаментами и направляясь обратно домой.

Когда подхожу к дому, замечаю на лавочке лежащего мужчину. Дождь усилился, и он уже промок насквозь. На секунду останавливаюсь, раздумывая, кто бы это мог быть? Бездомный или пьяница? Позвать охрану?

Я уже почти захожу в подъезд, как вдруг мужчина отнимает от лица руку, и я узнаю в нём Артура.

— Артур? — замираю, не веря своим глазам, подбегаю к нему, не понимая что происходит. — Что ты здесь делаешь?

Он приподнимается, его лицо уставшее, глаза красные, взгляд мутный. Кажется, он едва держится на ногах.

— Да мне что-то нехорошо. Из машины вышел, сил подняться в квартиру не было и я решил подождать немного на улице, — отвечает он, голос его звучит хрипло.

— И ты решил под холодным дождём ждать? — возмущаюсь я, чувствуя, как гнев снова накатывает.

— Мне очень жарко. Немного отдохну и поднимусь к себе.

Я прикладываю ладонь к его лбу.

Черт!

Он такой горячий!

— У тебя температура, Артур. Вставай, — говорю я, пытаясь сдержать раздражение. Такой взрослый мужчина и не может позаботится о себе. — Ты промок весь. Заходи в дом.

— Сил нет, — вздыхает он, снова падая на лавочку.

Я стою рядом с ним и разрываюсь на части. У меня там дети больные! А тут Золотарев с температурой. Я не могу оставить его в таком состоянии, как же быть?

— Ты сумасшедший, если решил здесь остаться.

Он с трудом поднимается, и я, подхватив его под руку, помогаю ему дойти до подъезда.

Мы медленно движемся к лифту, и я чувствую, как его тело дрожит от холода и усталости. С его одежды стекает на пол вода.

Нажимаю на кнопку лифта, выбирая десятый этаж, где находится его квартира. Лифт открывается, но Артур не собирается входить внутрь.

— Нет, — говорит он, — давай по ступенькам.

— Артур, ты на ногах не стоишь, а я тебя не дотащу до десятого этажа.

Я практически силком заталкиваю его в лифт.

Когда двери закрываются, и нас освещает яркий свет, я замечаю на его лице несколько красных волдырей.

— Артур, а ты болел в детстве ветрянкой? — спрашиваю, нахмурившись.

Он пожимает плечами, глядя на своё отражение в зеркале лифта.

— Что за вопрос? — его голос звучит устало, он прислоняется к стенке лифта, чтобы устоять на ногах.

— Просто у тебя на лице красные волдыри, — говорю я, начиная беспокоиться. — А у детей вчера вечером проявилась ветрянка. Ты с ними контактировал всю неделю. Возможно, тебе нужно к врачу. Ветрянка в твоем возрасте переносится гораздо тяжелее, чем у детей.

Он только вздыхает и закрывает глаза, опираясь на стенку лифта. Когда лифт доходит до десятого этажа, я снова помогаю ему выйти. Мы медленно идём по коридору к его квартире, и я чувствую, как он становится тяжелее с каждым шагом.

— Держись, Артур, мы почти на месте, — шепчу я, пытаясь подбодрить его.

Он с трудом находит ключи, но никак не может открыть дверь. Я отбираю у него ключи. Проворачиваю в замке несколько раз.

Черт, я не могу его оставить вот так. Но у меня самой двое детей с температурой в квартире. Думаю, стоит вызвать для него скорую. Ключи заберу от его квартиры, чтобы впустить их, на случай если он не сможет до двери дойти. Мне кажется у него началась горячка, потому что он не всегда может связно говорить.

Я открываю дверь, поднимаю взгляд и замираю вместе с Артуром, которого придерживаю, чтобы тот не свалился.