Двойное наваждение

Но вместо того, чтобы смягчить Джемайму, слова эти только добавили масла в огонь. Она ожгла его сердитым взглядом.

— В том-то все и дело! Я думала, что знаю тебя. Я и представить не могла, что имею дело с совершенно чужим человеком! А ты… ты…

Внезапно он понял.

— И теперь ты хочешь знать, не имею ли я этой милой привычки знакомиться в отелях с женщинами, а потом устраивать с ними оргии?

Подобная прямота слегка смутила Джемайму. Она потупилась и прикусила губу, но все же кивнула.

— Так знай, что нет. Подобной привычки за мной не водится. Ты — мое первое и единственное знакомство такого рода.

— Спасибо, — фыркнула она. — Выходит, я совратила тебя с пути истинного?

Энрике усмехнулся краешком губ.

— Послушай, Джемайма, не стану лгать: я не святой. И я не слишком горжусь многими из моих поступков, особенно совершенными в юности. Но одно могу сказать наверняка: все, что произошло между нами в пятницу, произошло в результате мгновенного и взаимного притяжения. Я с первого взгляда понял, что мы созданы друг для друга. Да ты же сама не станешь спорить, что нам хорошо вдвоем.

Однако ее слова невольно вызвали в памяти Энрике предположение Гарсии. Да, она думала, что имеет дело с его братом. Но искала ли она этой встречи нарочно? Энрике попытался прогнать гнусную мысль.

— И несмотря на всю эту путаницу, я рад, что мы с тобой встретились, Джемайма. Чертовски рад! Для меня ничего не изменилось.

Несколько мучительно долгих мгновений молодая женщина стояла в нерешительности. Наконец легонько качнулась — но не к Энрике, а от него.

— Спасибо, что прояснил для меня хотя бы это, — произнесла она, явно борясь с собой. — Но все равно мне надо остаться одной и подумать. Случившееся слишком внезапно и мучительно для меня, чтобы я могла вот так с ходу примириться с ним. Знаешь ли, я не привыкла ложиться в постель с мужчиной, которого вижу впервые в жизни. Это просто не я!

Чуть осмелев, Энрике коснулся ее волос, ласково провел кончиками пальцев по рыжему локону.

— Джемайма, что бы там ни было, но ты — это ты, а я — это я. И ничто не изменит того, как мы реагируем друг на друга. Не изменит того, что было между нами. И того, что еще будет.

Он наклонился и легонько поцеловал ее в макушку. Джемайма глубоко вдохнула и вскинула на него вопрошающие глаза.

— Так ты думаешь, еще что-то будет?

— Ну разумеется, — твердо ответил он. — Конечно, будет. Но ты должна сама осознать это.

Джемайма отступила на шаг.

— Я тебе позвоню.

И, не дожидаясь лифта, она повернулась и побежала по лестнице. Энрике не стал догонять ее. Только когда цокот каблучков по ступеням затих, он заметил на полу женскую сумочку. Сумочку Джемаймы.

***

Ужасно не хотелось одалживаться у Гарсии, но ничего другого не оставалось. И мужество его увенчалось заслуженной наградой. Выдержав должное количество более-менее остроумных шуточек, Энрике стал обладателем заветного адреса.

Через полчаса он уже подъезжал к маленькому домику на окраине Батлера. Домик этот, аккуратный и чистенький, явно знавал лучшие времена. Стены давным-давно пора было красить заново, да и черепицу не мешало бы переложить. Дом окружал такой же маленький, но неухоженный сад — похоже, до него у владельцев просто не доходили руки.

— Спасибо, нам не надо иллюстрированного собрания сочинений Шекспира, вежливо, но твердо сказал ему с порога серьезный мальчуган с такими же, как у Джемаймы, рыжими непокорными вихрами. Должно быть, тот самый Бобби.

— Но я не…

— И чудо-штопора тоже не надо.

— Я вовсе ничего не продаю.

— В самом деле? Тогда почему вы не в костюме? Уж коли ходите по домам, спасая души грешников от геенны огненной, надо надевать костюм. Так солиднее.

— Я не бродячий проповедник, — снова попытался объяснить Энрике.

— Бобби, кто это? — В дверь высунулась прехорошенькая головка — те же рыжие волосы, те же зеленые глаза. Вот только тот огонь, что Джемайма скрывала глубоко внутри, у Синтии так и бил на поверхности. Личико ее напоминало личико проказливого эльфа, а волосы, что у старшей сестры лежали хоть и пышными, но все ж оформленными локонами, у младшей торчали во все стороны, завиваясь мелким бесом. — Коммивояжер?

— Да нет же… — снова начал Энрике, но, видно, договорить ему было не суждено.

— Ну что ты, Бобби, разве сам не видишь, ну какой это коммивояжер? Они все скучные и унылые личности. Такой красавчик ни за что не пойдет разносить по домам электробритвы и галстуки. — Она окинула Энрике критическим взглядом, но тут же просияла. — Слушайте, а это не вы звонили сегодня, про Джейми спрашивали?

— Я, — сознался припертый к стенке молодой человек. — Меня зовут Энрике. Я привез ее сумочку.

И он предъявил на всеобщее обозрение маленькую дамскую сумочку.

— Точно, — хмыкнул Бобби. — Это ее.

— Заходите, — пригласила его сестра. — Меня зовут Синтия. Джемаймы еще нет. — Она вдруг хихикнула. — А я-то думала, вы собираетесь сдирать с нее одежду, а не сумочку.