Двойной генерал-2 (полуостров Сталинград)

Затратили на семь человек полдня и одного бойца. Махонин второй раз ошибается, но не осуждаю. За одного битого у нас трёх небитых дают. Специфика. И вообще, не бывает серьёзных выходов без потерь. У нас и сейчас пятеро новеньких, первый раз за линией фронта. Хочу сделать из него сержанта и замкомвзвода. А там, глядишь, и в командиры выбьется. Операцию по захвату поста жандармерии в целом провёл успешно. Кто мог предположить, что немцы скрытную пулемётную точку организуют. Вторую, чёрт побери! С другой стороны. Одну-то сняли быстро и чисто.

Могли и обойти этот пост, но уж больно удачно пара машин попалась. В сторону фронта едут густо, обратно чуть менее густо, и пустые. Вечером поток стихает. Вот припозднившихся мы и взяли. Мои ребята научены снимать водителей, не разбивая пулями стёкла. Подъехать на машинах к посту и расстрелять не ждущих подвоха фрицев тоже не трудно. Километр туда и обратно дойчей не видно.

Кузнецов для начала раздевает фельдфебеля. Кстати, это тоже сильно убавляет уверенность. Раздевает и напяливает на себя, теперь он старший наряда фельджандармерии. Ухожу в рощицу к своим. Кое-что надо обдумать.

Обдумать получается только после доклада Кузнецова. Через полчаса. А до того вдруг вспомнил одноклассницу Лильку, весёлую хохотунью с завидным таким передком. И задком, что уж тут…

Как-то робко вокруг неё кружил подростком. Сейчас чувствую, всё сложится. С высоты прожитого и пережитого ясно понимаю, что глядела девушка на меня с интересом. Для начала больше ничего не надо, а через пару дней… ладно, через пару недель на сеновал или в другое укромное место утащу. Никаких сомнений. Если вышла замуж, уехала или потеряла интерес, не страшно, девчонок вокруг огромные толпы. И некоторые из них потрясающие…

— Про аэродромы он не знает… — рассказывает Кузнецов.

— Со вторым, который ранен, показания сверил? — объясняю расклад. Хитростей в наших делах до горла. Например, мимоходом кто-то «невзначай» проговаривается, что все остальные убиты. Не надо оберфельфебелю знать, что какой-то унтер-фельдфебель тоже жив и весело лопочет на родном нижнесаксонском диалекте.

— Хоть что-то он про них должен знать. Может, видел, а то и знает, где живут и отдыхают лётчики в ближайшем городке. Или попадались солдаты люфтваффе на дорогах. Самолёты иногда над головой летают, пусть рассказывает, где, когда и куда…

Ловля скользкой рыбёшки голыми руками в мутной воде, вот что это такое. Соврать ему, как два пальца обмочить, а проверить возможностей мало. Ладно, наше дело — первичный допрос. И данные о том, что пост должен сниматься и переезжать севернее, меня вдохновляют. Выходит у нас есть время. Немного, но есть. А дальше начнётся бардак и веселье. Взяв этот пост, мы вышли на свет. Скоро, совсем скоро, дойчи поймут, что в этом районе орудует разведгруппа, и нас начнут искать.

— Давай, — сказал не голосом, а взглядом, под тяжестью которого Кирилл, со спортивным разлётом плеч парень, один из молодых, не особо ловко и сноровисто, но быстро, втыкает узкий стилет.

У стоящего передо мной оберфельдфебеля будто вытаскивают из тела стержень. Валится на землю мешком, слегка дёргает ногами и затихает. Позеленевший Кирилл отворачивается и склоняется к земле, издавая характерные звуки. Аккуратно вытаскиваю стилет из уха упокоившегося фрица, — забавно, что именно так его и звали, — вытираю об исподнюю рубашку.

Морщусь. Сильно морщусь. Очень сильно морщусь. Не от вида крови и трупа. Замечаю выползшую на воротник вошь. С-сука! Придётся кому-то сегодня варить в котле обмундирование и бельё. Другого надёжного способа в полевых условиях не знаю.

— Парни, — подзываю двух бойцов, — прикопайте это…

Кирилл стоит уже на четвереньках, пугая страшными звуками какого-то муравья на земле. Присматриваюсь. И-э-х, молодёжь…

Рывком за шиворот воздеваю салагу на ноги, волоку в сторону. Придётся в чувство приводить.

— Прополощи рот! Сплюнь! Ещё раз прополощи! — после санитарных процедур протягиваю фляжку, взятую от подоспевшего Димы. Мой снайпер выполняет заодно функции ординарца. От глотка водки глаза у парня сбегаются в кучу, но так ему лучше. Почти силой вливаю в него граммов сто. Поручаю его ещё одному бойцу с наказом уложить спать и не беспокоить.

Спать ложатся все, кроме дежурной смены, которая заодно изображает из себя немецкую фельджандармерию.

Старшего жандарма по имени Фриц решил прихлопнуть из-за нескольких причин. Отправить за линию фронта могу только двоих. Одного, плюс мой раненый. Трое влезают с трудом, обычно таким способом убитых отправляем. Второй, младший жандарм, к моему лёгкому удивлению, оказался не менее осведомлённым и намного более разговорчивым. «Уговаривать», как старшего его не пришлось. Тараторил так, что записывать не успевали. Важное обстоятельство. Когда допрашиваемый не обдумывает ответов, есть надежда, что не врёт. Просто времени нет, чтобы сочинить какую-нибудь лапшу.

23 августа, суббота, время 12:55.

Белосток, ж/д путь за чертой города.

Бронепоезд «Гермес», мобильный штаб генерала Павлова