Двойной горизонт

Армия, в свою очередь, получила первые многозарядные ружья с нарезными стволами и даже скорострельные картечницы, буквально заливавшие поле боя свинцом.

Всё это позволяло Веллингтону надеяться на скоротечную победоносную кампанию, и единственным тёмным пятном на его планах был воздушный флот русских.

Но британцы сделали свои выводы из воздушного нападения на Лондон, и каждый дирижабль нёс одну скорострельную картечницу и несколько бомбических пушек с картечными зарядами. Таких воздушных батарей у Веллингтона было почти два десятка, а остальные дирижабли должны были воевать в составе армии под командованием маршала Раглана – относительно молодого, но весьма талантливого военачальника. Однако основной удар будет нанесён отсюда. Захватив русские поселения вдоль побережья, Британия не только отрезала России выход к важнейшей транспортной артерии, но и создавала постоянную угрозу военного вторжения с юга, что позволило бы держать Российскую империю на коротком поводке. Лорд Пальмерстон, случайно выживший под завалами своего дома, являвшийся главным организатором и вдохновителем нового похода на восток, этот момент в своём докладе парламенту отразил специально и нашёл полное понимание среди британской знати.

План рассредоточения сил флота был неожиданным и увенчался полным успехом. Прошедшая над проливами воздушная армада не обнаружила ни одного военного корабля и ушла ни с чем в то самое время, когда британский флот уже начинал концентрироваться у Тавридского побережья. Наблюдатели на аэростатах своевременно отследили вражеские корабли в полсотни миль от берега, но силы русского флота и объединённой эскадры были несопоставимы даже после разгрома у Констанцы.

Командующий Южным войском князь Багратион немедленно приказал Горыне атаковать вражескую флотилию, но княжич сумел доказать, что ещё рано, и находившийся на летающем наблюдательном пункте командующий сейчас стоял с биноклем, нервно следя за перемещением мелких кораблей между гигантов линкоров и десантных барж.

Но на берегу уже кипела работа. Загружались бомбовые отсеки воздухолётов и заправляли снарядные ленты в короба. По расчётам Горыни, авианалёт должен был начаться в полдень, когда подойдут французские плавучие батареи «Орлеан», «Паризия» и «Марсель». Собственно, именно они, вооружённые германскими дальнобойными пушками, и были главной угрозой побережью, так как благодаря плоскому днищу могли близко подойти к берегу и одновременно обрушить такой вал огня, что не поздоровилось бы никому.

Линейные корабли и фрегаты тоже были не подарок, но у них была весьма приличная осадка, так что можно было надеяться на их радостную встречу с минным полем, которое уже с год выставлял и настраивал великий русский инженер-электротехник Борис Семёнович Якоби. Конечно, мины были серьёзно улучшены и новой взрывчаткой, и взрывателями, но основное было сделано Якоби.

Кроме этого, для приёма дорогих гостей были основательно подготовлены Балаклавская и другие бухты и пологие берега Тавриды, что внушало Горыне сдержанный оптимизм. Он хорошо помнил ту историю Крымской войны, случившуюся в его мире, и в докладе государю постарался описать последствия каждой из них. Но и без княжича нужные решения принимались своевременно и быстро. Князь Кропоткин тоже помнил историю той войны.

Кроме командующего, на наблюдательном пункте воздухолёта присутствовал генерал Тотлебен, адмирал Истомин, командовавший флотом Русского моря, а также множество других причастных и не очень лиц, включая генерал-губернатора Тавриды князя Оболенского.

– Ну, надеюсь, что ваши летуны не подведут. – Истомин сложил подзорную трубу и вопросительно посмотрел на Горыню, который тоже оторвался от своей стереотрубы.

– Не подведут, Владислав Иванович. Вот через пару часов солнце в зенит встанет, там и начнём.

– А какой резон в сём действе, Горыня Григорьевич? – спросил инженер-генерал Тотлебен, не отрываясь от своей карманной подзорной трубы, украшенной серебряными накладками.

– А резон такой, что мы ждём флагман флота «Британию» с его мателотами – линкорами «Ланкастер», «Мальборо» и прочими фрегатами, а также французские плавучие батареи. Собственно, весь ударный кулак Союзного флота. Сомнём их – дальше всё будет сильно проще. Чем они кучнее встанут, тем нам будет проще. Ну и главное, чтобы вражеским пушкарям целиться было тяжелее. Заходить-то мы будем от солнца. Но, господа, прошу иметь в виду, что высадку полностью нам не сорвать. Пощиплем серьёзно, но даже если перенацелим воздушные силы на уничтожение баржей с десантом, на кораблях достаточно солдат, чтобы испортить нам настроение. Но тогда пушки соединённого флота здесь всё перекопают. А сейчас главное это оставить десант без артиллерийского прикрытия с моря.