Двойной горизонт

Зато в полной мере развернулись пилоты самолётов, которым сам чёрт был не брат. Подкрадываясь на низкой высоте к вражеским позициям, они сбрасывали десяток бомб или давали одну прицельную очередь и уходили свечой в небо, провожаемые взрывами и проклятиями.

Артиллеристы тоже не упустили случая добавить огоньку, ударив по противнику. На шум сразу же подтянулись французские плавучие батареи, но стоило им чуть подойти к берегу, как под днищами встали пенные фонтаны взрывов от снарядов дальнобойных пушек и морских мин, и творения галльских корабелов разошлись по морской воде обломками корпусов и обрывками такелажа, не успев даже загореться.

Солнце уже клонилось к закату, когда на нейтральной полосе, вспаханной воронками, встала стена огня, и, гудя от чудовищного жара, двинулась в сторону русских окопов.

Земля вскипала и брызгала во все стороны потёками раскалённой лавы, а там, где прошла волна магического пламени, поверхность блестела, словно чёрное зеркало.

Несмотря на весь ужас, который могла родить эта картина, солдаты организованно и без особой спешки стали покидать окопы первой линии, отходя назад, а где-то в тылу уже слышался ритмичный напев боевых волхвов, от которого напротив стены огня вставала другая стена. Земля, поднятая тысячами нитевидных смерчей, сначала выросла вверх на сотню метров, а затем двинулась навстречу огню.

– Ваше превосходительство, – адъютант тронул Горыню за плечо. – Надобно в окоп. Сейчас…

Повторять было не нужно, и княжич нырнул в укрытие, где уже находились офицеры его свиты. Не прошло и минуты, как грохнуло с такой силой, что в глазах потемнело, а во рту появился привкус крови.

– Не вставать! – громко прокричал начальник штаба. – Камни ещё долго летать будут.

Пять минут, пока пережидали взрыв, вокруг падали камни, и часть упала в окоп, к счастью никого не зацепив.

– Ну, уже всё. – Полковник Горянинов встал и, поправив фуражку, приник к окулярам бинокля. – Не иначе благоверные ваши, господин генерал, подпёрли атаку наших ведунов своим щитом, так что почитай всё на супостата упало.

Горыня тоже поднял бинокль и увидел, что передовых позиций вражеской армии просто не существовало. Сметённые потоками камней и песка, они представляли собой лишь кривые холмики там, где были пушки, и полузасыпанные рвы на месте окопов.

– Князь Андронников уводит войска на вторую линию, – сухо прокомментировал полковник. – Да и нам работы сегодня не будет. – Он опустил бинокль. – Сейчас время волхвов да магов.

– А я так думал, что раз не получилось, то будут в другой раз пробовать… – предположил Горыня.

– Нет, ваше превосходительство. – Горянинов покачал головой и, сняв фуражку, вытер пот со лба платком. – Так и будут пробовать передавить друг дружку, пока силы не кончатся. Но нашим-то проще. На своей земле-то. Но и легко не будет. Змей его знает, сколько там колдуны европские накопителей взяли. А вы бы поспешили к любушкам вашим да помогли чем-то. Нам всё одно сегодня не воевать, а им, глядишь, и легче будет.

– Да, пожалуй. – Горыня оглянулся на отнорок, где коротали время воины его десятка, но увидел лишь пустые лавки, а бойцы уже стояли чуть сзади, в огромной яме с пологим спуском, придерживая за уздцы осёдланных лошадей.

– Тут, похоже, все кроме меня знают, что делать, – хмуро бросил княжич и, пройдя по окопу, подошёл к своему коню и легко вспрыгнул в седло.

– Ты, брате, не ярься. – Дубыня, чуть поддав коня, поравнялся и пошёл рядом с княжичем. – Берегини, они же между нами и богами. И неизвестно. к кому ближе. И все, кто есть, им в ноги кланяются. Ты, конечно, тоже непрост, но и лады твои куда как непросты, даже по ведунским меркам. – В небе снова громыхнуло, и лошади сами ускорились почти до рыси. – Один ведун ста опытных воев стоит, а уж как измерить твоих жён, даже не знаю. Так что не им помогаешь, а всему войску.

– Да нет, Дубыня. Не про то печалюсь. – Горыня вздохнул. – Просто все вокруг знают то, что мне вроде знать положено, а я про то ни сном ни духом.

– Так это вовсе не беда, друже. – Дубыня хмыкнул. – Знаю я здесь ведуна одного, он тебе всё живо растолкует да разложит.

Пока ехали, небо вспыхивало огнём ещё пару раз, но минут через двадцать всё успокоилось.

К Инкерману, где находился шатёр Горыниных жён, подъехали, когда солнце уже закатилось за горизонт и короткие южные сумерки стремительно переходили в ночь. Охрана, увидев, кто едет, споро сдвинула рогатки, обмотанные колючей проволокой, и десяток остановился метрах в пятидесяти, а Горыня уже в одиночестве прошёл до шатра и поднимал руку, чтобы стукнуться в щит, висевший у входа, когда услышал Анну:

– Заходи, Горынюшка.

Все его жёны сидели на широких лежанках, застеленных покровами из шкур, а в центре стоял стол с напитками в кувшинах из чеканного серебра и едой на больших тарелках.

– Садись, муж наш. Без тебя не начинали.

– Благодарю. – Горыня снял фуражку, скинул с плеча автоматный ремень и прислонил оружие у входа, оставив пистолет в набедренной кобуре, пройдя по мягкому ковру, сел в кресло. – Чего невесёлые такие? Колдунов вражеских вроде отбили?