Двойной горизонт

Снаряд ударил в каких-то метрах от стремительно приближающейся фигуры, и взрыв десяти килограммов гексогеновой смеси отшвырнул вызванного демона назад, но тот перевернулся на ноги и снова побежал вперёд, хотя уже и немного медленнее. Теперь взрывы гремели не переставая, и пару раз пушкари попадали в самого монстра, но видимых повреждений не нанесли. Тем временем элеваторы больших пушек опустели, и в дело вступил средний и малый калибр. Эти попадали куда чаще, а тридцатимиллиметровки буквально взбивали вокруг демона пыль столбом.

Тем временем к избиению чудовища подключились и стоявшие по бокам батареи сорокафунтовок, но с тем же результатом.

– Бронебойные! – скомандовал командир батареи, но расстояние до зверя уменьшилось настолько, что пушки уже не могли стрелять.

Относительно спокойно демон начал карабкаться по высокому склону, который сапёры сделали ещё более крутым, но когда тот начал забираться по осыпающимся камням, пару мелкокалиберных пушек всё же подтянули к самому краю и ударили в упор, сбросив монстра вниз. Во второй раз тот взбирался куда быстрее, перемещаясь из стороны в сторону, чтобы сбить прицел, но, когда голова его показалась над обрывом, Дубыня, ждавший этого момента, спокойно подошёл на два шага и вбил ему в башку снаряд из своей ручной пушки, оторвав её начисто. Тело повисело на медленно расслабляющихся руках и через пару секунд осыпалось вниз с огромным пластом земли, частично похоронившим демона.

А в трёх километрах от бесславной смерти призванного существа баронет Фэрфакс оседал на руки сопровождавших его солдат, поймав откат смерти призванного существа.

– Экое чудище завалили! – Дубыня подошёл к брустверу, глянул с обрыва и присел рядом с Горыней.

– Да, зверюга. – Княжич устало кивнул. – А ты, брате, да вы, Виктор Игнатьич, готовьте китель. Я думаю, вам не менее «Ярого» в золоте за такое дадут.

– Да не ваши бы пушки, так не в жизнь. – Командир батареи довольно улыбнулся и снял фуражку, подставляя стриженую голову под прохладный ветерок.

– Это пустое, – Горыня отмахнулся. – Я ведь не артиллерист, и половины вашего бы не смог. Так что инструмент мало сделать. Нужно ещё его и в хорошие руки вручить. – Он с улыбкой посмотрел на артиллериста. – Сейчас наверняка посыльный от Багратиона прискачет, за новостями. Я всё командующему распишу в лучшем свете, а вы тут уж давайте, обеспечьте беспокоящий огонь по вражескому лагерю, да картечи не жалейте. Я особым образом запас её больше, чем остальных снарядов, вчетверо.

После неудач ночного штурма войска союзников на некоторое время притихли, давая такую нужную русским войскам передышку, но летуны работали без перерывов. Окопы передовой линии, полевые склады и батареи, всё находилось под плотным огнём, так что даже ночью солдаты двигались короткими перебежками от воронки к воронке. Но больше всего доставалось штабам и местам размещения офицеров. Как только пилот видел шатёр, украшенный гербом или вымпелом, туда сразу летел десяток двухкилограммовых бомб, не оставляющий на земле ничего, кроме россыпи воронок.

Маршал Веллингтон даже прислал гневный протест, где потребовал исключить из списка целей палатки командиров, но Багратион написал в ответ ему такое, что офицерам союзников пришлось переселяться в окопы и блиндажи.

Дату решительного штурма герцог назначил на раннее утро, но то, что войска строились без единого сигнала и обычного в таких случаях пения рожков, не спасло их от бомбового налёта всей русской авиации. Даже грузовые и курьерские дирижабли сбрасывали вниз бочки с алхимическим порохом, который давал вполне приличное фугасное действие, раскидывая изломанные тела на десятки метров. Когда дирижабли ушли, на изрытом воронками поле уже открыто запели полковые горны, собирая выживших, но налёт авиаторов на быстрых бипланах сорвал и эту попытку. А когда в атаку пошли бронеходы тяжёлой пехоты, выкашивая целые роты кинжальным огнём крупнокалиберных пулемётов, армия, бросая оружие и припасы, побежала.

Словно стадо обезумевших баранов, люди стремились к спасительному берегу, где по слухам должны были ждать корабли британской эскадры, но встретили их лишь огромные, жарко пылавшие костры, гремящие детонирующим боезапасом.

Водные пластуны атамана Бакланова ночью завели мины под корпуса кораблей и уничтожили все десантные средства, до которых ранее командованию русской армии не было дела.

На изрытом и оставленном армией поле оставался лишь баронет Фэрфакс и приданные ему морские пехотинцы. Пока баронет спокойно и несколько отрешённо чертил фигуру вызова, солдаты стояли рядом, но стоило саб-лейтенанту поднять голову, они увидели красные от крови и безумные глаза фанатика.

Бывалые воины попятились назад, а когда баронет взмахнул рукой с церемониальным кинжалом, тоже бросились бежать от безумца.