Двойной Киндер для Блудного Санты (СИ)

— Ты не поняла, — мягко, и в то же время словно припечатал он, глядя на меня с довольным прищуром. — Мы едем вместе.

— Что?!

Я едва не взвыла!

Нет! Стоп! Мне, должно быть, послышалось?

— Ты это серьезно?! — вперилась я в наглеца испытующим взглядом.

— Серьезней только Ленин в Мавзолее.

Штефан спрятал улыбку, и я не выдержала:

— Ты хоть понимаешь, что…? Господи! Да о чем вообще речь? Что может быть между нами, если нас связывает лишь пара дней и отличный секс? Зачем приплетать сюда семьи?! Родственников?

Меня натурально бомбило от такой наглости! Поняв, что ляпнула, поздно прикусила язык. Пауза повисла короткая, но уж очень напряженная. После чего Штефан подался вперед и, упершись локтями в стол, хитро так протянул:

— То есть ты только что, будучи в здравом уме и трезвой памяти, признала, что в постели я тебя устраиваю. Поправь меня, если не то имелось в виду.

От степени охватившего меня возмущения, аж дар речи потеряла. Только и смогла, что скрестить руки на груди, лихорадочно перебирая в уме варианты для колкого ответа. Время, увы, текло быстрее.

— Молчание – знак согласия, — удовлетворенный эффектом хмыкнул этот гад.

— Три дня, — процедила я наконец, глядя прямо в бесстыжие глаза.

— Не понял, — почти растерялся он. — Ты о чем?

— У нас впереди еще целых. Три. Дня. Впрочем, мой тебе совет: можешь начинать молиться богу уже сейчас, как бы не придушила за это время. Потому что компенсация страховки тебе не поможет, даже не надейся.

Договорив свою гневную тираду, не расцепляя рук, встала из-за стола и сердито протопала в спальню. Нет, вы посмотрите, каков нахал! А мое мнение знать, значит, необязательно. И так сойдет! Думал, поставит меня перед фактом, так я поартачусь и соглашусь?! А вот фигушки!

— Так это «да» или «нет»? — крикнул он вслед.

— Нет!!! — рыкнула я.

— Капризуля! — весело фыркнул этот балбес.

— А ты – зазнавшийся инфантильный мальчик!

Еле сдержалась, чтоб не хлопнуть дверью. Совсем берега потерял! А чего я ждала, собственно? Как себя изначально поставила, такое отношение и получила. Элементарно, Ватсон!

Постояв у двери, я со вздохом опустилась на  край кровати. Вот тебе и беззаботный отпуск, Деева.

23

Дверь в спальню распахнулась неожиданно. Штефан подскочил в мгновение ока. Просто с разбегу завалился на кровать, сгребая меня в охапку, и принялся щекотать.

— Это я-то инфантильный мальчик?! — со злорадством процедил он. — Ну, держи-ись!

— Пусти, идиот!.. — пискнула я сквозь хохот, тщетно пытаясь вырваться и сбежать от пронырливых пальцев. — Пусти… Мне дышать нечем!!!

Да кто бы еще послушал! Меня щекотали до икоты, но и этого Штефану показалось мало! Остановился он, лишь когда я начала действительно задыхаться.

— Дурак! — резюмировала я, откашлявшись до боли в легких. Как их еще не выплюнула, ума не приложу! — А если бы задохнулась? Эй! Отвали! Кыш! Кыш, кому говорю, иначе…

— Тсс!

— Совсем обалдел?!

— Молчи, принцесса.

Гневно фыркнув, я оставила вялые попытки брыкаться — сил не было совсем, вымотал, говнюк. Да и сейчас сжал в медвежьих объятиях так, что я снова почти задыхалась. Но злиться, тем не менее, не перестала. Ну, ничего. Кое-как переведу дыхание, и пусть потом молит о пощаде. Гад, как есть гад! Ррр! Так бы и задушила.

Только вся спесь куда-то улетучилась, стоило Штефану поцеловать меня в оголившееся в «бою» плечо.

— Может, десерт? — вдруг спросил он.

— М? — искренне не поняла я. Откуда мне знать, что он не о продолжении моей пытки?

— Сливочный пломбир с клубничным джемом, посыпанный вафельной крошкой…

Вот же… А главное проговорил это так, что любой змей-искуситель от зависти удавится. Я фыркнула, на сей раз забавляясь:

— Как название на упаковке зачел, честное слово. Ладно, хрен с тобой, — вздохнула с трудом, недолго подумав. — Давай, что ли, свой десерт. А я, так и быть, решу, что с тобой делать дальше.

Он воодушевленно поднялся на локте и, подцепив пальцем вырез кофты, сдвинул его ниже. Поцеловал ложбинку между грудей и заговорщицки шепнул, подмигивая:

— А мне нравится… Долой белье. — Длинные теплые пальцы пролезли под мои джинсы и по-хозяйски так надавили на лобок. — Трусики тоже можешь не надевать. Зачем? Только мешают.

На краткий миг вернулась мысль о том, что все это неправильно. Мои щеки вдруг (да-да! после всего, что между нами было!) налились пунцовым цветом. Захотелось оттолкнуть мужчину, но вместо этого я огрела его подвернувшейся под руку подушкой и обреченно простонала:

— Когда-нибудь я точно тебя убью. Не удивляйся потом.

Штефан фыркнул. Вместо ответа одним неуловимым движением развел мои колени и, протиснувшись между ними, навалился всем телом.

— Целуй.

— Что? — обалдело прыснула я.

— Целуй, — как ни в чем не бывало повторил он и добавил нахально: — Утром деньги, вечером стулья.

— Да иди ты! — попыталась я вырваться, но какое там!

Мужчина вытянул мои руки над головой и с улыбкой наблюдал за моими потугами высвободиться. Когда же я сдалась, насмешливо подначил:

— Вперед, принцесса. Но учти, поцелуй должен идти от души. Сфальшивишь — накажу. Я не шучу, — мотнул он головой в ответ на мой изумленный взгляд.