Двойной Киндер для Блудного Санты (СИ)

Не буду вдаваться в излишние подробности. Сделав пару звонков и выканючив у начальства пятидневный отгул, я наспех покидала вещей в небольшой чемодан — по минимуму — и покатила в деревню, где провела полдетства.

Ностальгия — вот было первое чувство, накрывшее с головой, стоило ступить на местную землю. Я огляделась, с каким-то одобрением подмечая, что за полгода здесь не изменилось ничего. Спроси меня кто, и, наверное, я бы ответила, что в первую очередь ассоциировала со стабильностью именно это место.

Хрустя снежком, я двинулась к резному крылечку, но тут из сарая напротив выглянул дедушка — и я не раздумывая бросилась ему навстречу. На поднятый шум из хаты появилась закутанная в шерстяной платок бабуля.

Приветствия, радость встречи и горячий чай с земляничным вареньем, а между делом — вполне заслуженные нагоняи за то, что совсем про стариков забыла. Вот, пожалуй, все, на чем хорошее и заканчивалось.

День приезда был отведен отдыху, ну а дальше уже было не увильнуть от помощи по хозяйству. Покормить коз, собрать яйца в курятнике, расчистить заметенную за ночь дорожку до туалета. К слову, я и не думала бить баклуши, ибо здесь, в деревне, работа по дому была едва ли не единственным способом отвлечься. Все было как всегда. Прямо бесконечный День Сурка, когда каждый последующий день — дежавю предыдущего.

Пожалуй, это-то мне и наскучило. Постоянство больше не вызывало улыбки умиления, но угнетало, давило со всех сторон. Сложно все время находиться в четырех стенах и заниматься одним и тем же. К несчастью, те из местных подруг, что имелись, частично разъехались, частично повыскакивали замуж и нарожали детей, так что развлекать пришлую им было недосуг. Лишь Даня, друг детства, наведывался каждый день. А накануне моего отъезда пригласил прогуляться до Чертова озера, прозванного так из-за обманчивой, по сравнению с размерами, глубины.

Первой мыслью было отказать парню, но — столько тепла плескалось в его открытом, местами по-прежнему детском, наивном взгляде, что все возражения и аргументы попросту застряли во мне на полпути; сил хватило только рот открыть.

— С тобой — хоть на край света! — выдохнула вместо всего с улыбкой и, дабы как-то компенсировать короткую задержку, сама подхватила друга детства под локоть и повела по заснеженной извилистой тропинке. Одной из многих, что в свое время мы изучили, кажется, вдоль и поперек.

Мы шли бодрым прогулочным шагом, говорили о каких-то пустяках, вспоминали нелепые ситуации из детства и все время смеялись. Про себя я была приятно удивлена: слишком хорошо помнила того застенчивого, робкого мальчонку, в котором уже тогда проглядывали черты будущего ботаника. Тот же Даня, которого я видела перед собой сейчас, был совершенно другим человеком. И пусть он заикался или краснел иногда, как и прежде, в моменты волнения, но при всем этом в нем отчетливо чувствовались перемены. Я знала его — и не знала.

— Ты знаешь, Лид, я д-давно хотел признаться тебе кое в чем, но все тянул, непонятно зачем, — неуверенно зачастил Даня, едва тропинка вывела нас к берегу замерзшего озерца.

— Ммм? — улыбнулась я. — Ты слопал мое мороженое лет этак — надцать назад, но побоялся, что я тебя пристукну? А я ведь могла, — подмигнула заговорщически, припоминая, как часто наша хитрая шайка гостила у Дани, ведь его мама, добрейшей души женщина, не могла не угостить нас чем-нибудь вкусненьким.

Настроение было на высоте, впервые за последнее время меня не беспокоили навязчивые дурацкие мысли. Я ничего не заподозрила вплоть до той поры, пока мы не остановились — почти синхронно. С едва заметной задержкой, какая имеет место, когда люди чувствуют друг друга хорошо, но недостаточно для «идеально».

— Лида, я… тебя люблю. И хочу быть с тобой.

Я сглотнула. Отвернулась зачем-то, переваривая новость. Нет мы, конечно, будучи детьми задирали беднягу, причем особенно старались девчонки — знали, что маленькому «Дане-ботане» нравится их подружка. Всякое было, но… Черт.

Я и подумать не могла, что детская симпатия зайдет так далеко, да еще выдержит проверку временем. На минуту задумалась, понимая: всю жизнь я мечтала о таких же сильных чувствах. Но имелось одно «но» — я не любила Даню. Ни при каком раскладе.

Титанических усилий стоило заставить себя сказать:

— Это невозможно, Дань. Прости.

— Что… н-невозможно? — Он коротко коснулся моего плеча и тут же одернул руку, будто ожегшись. — Я не понимаю. У тебя… у тебя уже есть м-мужчина?

Я медленно покачала головой, стараясь не пересекаться с пытливым взглядом парня — видела это боковым зрением.

— Никого у меня нет, — призналась, тут же ловя себя на сомнениях: а нужен ли кто-то вообще? — Недавно рассталась с женихом.

Парень заметно выдохнул:

— Так это же х-хорошо? — Поняв, что сболтнул лишнего, он спохватился: — В смысле, я не то имел в виду, я… Прости. Прости, — прошептал он, потирая взмокший лоб. — Я как всегда все испортил.