Двойной (киндер)сюрприз для босса

– Машенька, слушай меня! Не волнуйся! Я уже тут! Я спасу тебя, слышишь!!!

– Да, Кирилл… я верю! Я знаю!

Взгляд на поверженного Иннокентия. Тот активно шевелится, начинает постанывать.

– У меня мало времени, Кирилл!

– Просто оставайся на связи, как можно дольше… Мы с полицией! Они уже пеленгуют тебя!

– Скажи, как там дети?

– Дети хорошо. Они с нянькой, пока мы с Матвеем тебя вызволяем.

Я рада это слышать. Быстрей бы этот кошмар закончился! Быстрей бы обнять своих крошек!

– Ты… милая, как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Мне ставили капельницу. Я не хочу потерять этого ребенка!

– Не потеряешь! – голос Кирилла решительный, твердый. – Почти засекли, милая, не вешай трубку!

За дверью слышится мужской голос. Неужели Савелий пожаловал?

– Где она?

– Она там, со студентом, под капельницей.

– Открывай дверь, быстро! – рычит голос босса.

Надо срочно что-то придумать.

– Кирилл, сюда идут. Я спрячу телефон. Ничего не говорите только!

Ключ в замочной скважине начинает проворачиваться. Я лихорадочно озираюсь в поисках того, куда бы запрятать телефон. В матрас! Только туда! Прячу на скорости. Остается только надеяться, что Кирилл не будет что-то обсуждать с Матвеем и полицией слишком долго.

– Что тут происходит?! – врывается в комнату Савелий и спотыкается о тело Кеши. – Какого хрена?!

Его слова заглушаются сиренами полиции. Мне этот резкий звук, что бальзам на душу! Неужели успели?! Неужели Матвей и Кирилл смогли меня засечь?! Улыбаюсь прямо в растерянную рожу Савелия. Что, гад, выкусил?!

– А ну иди сюда!!! – грубо хватает меня мужчина за руку.

Больно, сволочь, синяк останется.

– Иди сюда, я сказал!!! – выталкивает из каморки, берет за шею. К моему виску приставляется нечто холодное и металлическое. Дуло пистолета! Точно. – Без глупостей, девочка! Дернешься, снесу тебе полбашки!

И ведь снесет же! Вижу по его безумному взгляду.

– Пошла! Пошла! – Савелий толкает меня впереди себя, прикрываясь мною точно живым щитом.

– Вы окружены! – сообщает металлический голос через громкоговоритель. – Вам лучше сдаться!

– Пошли вы! – орет Савелий, что есть сил. – У меня в руках девушка! Только попробуйте шмальнуть, и я выпущу пулю ей в лоб!

– Маша! Слышишь, не бойся! – голос Кирилла. – Кажется, он смог отобрать громкоговоритель и теперь обращается напрямую ко мне. – Слышь, ты! Отпусти ее! Давай поговорим! Я пойду на любые твои условия! Говори, чего ты хочешь!

Глава 41

Савелий, прикрываясь мною выходит за ворота. Не знаю, на что он рассчитывает, ведь мы окружены! Матвей и Кирилл совсем рядом, но дуло пистолета, приставленное к моему виску делает это расстояние непреодолимым.

– Говори свои условия! – требует Кирилл. – Я тебя слушаю!

Он немного осунувшийся, бледный, и невероятно нервный. Но оно и понятно, его выдернули сразу после операции.

– Оставьте меня в покое! – рычит Броневой. – Дайте мне уйти в безопасное место, там и поговорим!

Полицейские что-то тихо сообщают Кириллу. Тот, не сводя с меня тревожного взгляда кивает.

Кордон рассасывается, освобождая Броневому подход к автомобилю.

– Так-то лучше! – удовлетворительно заявляет он.

Открывает дверь, запихивает меня в машину головой вперед. На секунду отвлекается, но этого мгновения достаточно. Выстрел! Затем второй. Разрезание воздуха. Оглушительный звон в ушах. Звенящая тишина после. И шлепок крупного мужского тела прямо на землю.

Гляжу на поверженного Савелия с открытым ртом. Ни вздохнуть не могу, ни выдохнуть.

– Маша! Машенька! – голос Кирилла приводит меня в чувство.

А дальше, сам Зарецкий материализуется около машины. Вытаскивает меня. Берет на руки. Кружит. Целует. Что-то говорит, но я не слышу его. Горло сдавило спазмом. Глаза ничего не видят от слез. Мне только и остается, что прислушиваться к биению родного сердца, да к тембру до боли знакомого голоса.

– Все, Машенька, не бойся! Ты спасена, слышишь? Тебе больше ничего не угрожает.

К Броневому подходит полицейский. Его шею прощупывают на наличие пульса. Полицейский кивает своим, и кто-то по рации вызывает скорую. Значит, жив, гад.

Кислород наконец-таки поступает мне в легкие, и я понимаю, как сильно пронизывает низ моего живота острая боль.

– Кирилл… – мгновенно плохеет мне. – Ребенок…

– Да. Сейчас, Машенька! – суетится мужчина. Подхватывает меня, требует вызвать скорую и мне.

Наблюдаю за тем, как из дома в наручниках выводят Алисию и очухавшегося Кешу. Охранников постигает та же участь. Теперь им предстоит не один год провести за решеткой.

– Где болит? Ты не замерзла? Ты вся трясешься! – переживает за меня Кирилл. – Я дам тебе пальто.

Зарецкий снимает с себя верхнюю одежду, закутывает меня, дополнительно.

– Может, в дом зайдем, там теплее.

– Нет, только не туда! – прошу я.

Тогда Кирилл опускается на скамейку, и берет меня к себе на колени, баюкая как маленькую.

Матвей прислоняется ко мне рядом.

– Ну ты и напугала нас, Машка! – потрясенно качает он головой. – Никогда не думал, что попаду в подобный боевик…

Я и сама не думала. Обычная многодетная мамочка, а тут такое…

Несколько карет скорой помощи появляются на горизонте спустя четверть часа.