Двойной (киндер)сюрприз для босса

Врач женщина осматривает меня прямо в скорой. У нее озабоченное лицо.

– В роддом, срочно! – командует она. – Садитесь, кто с ней!

Кирилл и Матвей, переговорив с полицейскими, едут со мной. Кирилл не выпускает мою руку.

– Как там детки? – волнуюсь я за Диму и Виолетту.

– С ними все хорошо.

– Помнишь Элину няньку? Варвара Алексеевна сейчас со всеми тремя детьми, – успокаивает меня Кирилл.

Вспоминаю взрослую добродушную женщину. Ну если она присматривает за малышней, то я спокойна. Она вселяет в меня доверие.

* * *

Несколько дней спустя.

Снова палата интенсивной терапии. Снова капельницы, уколы, осмотры и узи. Но мне ли жаловаться на это, после того ужаса, что пережила?

Ко мне никого не пускают. Правда вечером Кирилл все же привез деток, и я полюбовалась ими через окно. Кирилл был с ними очень мил и заботлив. Присматривал, словно знал, что они его.

День ото дня мне становится легче. Моя деточка развивается как надо. Кстати, несомненный плюс от всех этих треволнений тоже есть: у меня ушел токсикоз, а вместе с ним и жуткий аппетит с сонливостью. Я снова полна сил, и уже хочу побыстрее вернуться к обычному ритму жизни.

* * *

Через несколько дней.

– Мама! Мамотька! – бросаются ко мне Димулька с Виолеттой, – мы скучаем!!!

У меня слезы текут из глаз. Как же я скучала по ним, по своим сладким булочкам!

– Вы мои любимые! Самые лучшие! Котятки мои ласковые! – обнимаю их, целую, не хочу отпускать!

Как же восхитительно они пахнут! Своим, родным, непередаваемым запахом.

– Мамотька, ты когда домой? – хлопают на меня длинными как у Кирилла ресничками мои солнышки.

– Уже скоро. Я уже почти выздоровела!

Воркуя со своими детками, не замечаю того, как в палате появляются Матвей и Кирилл.

– Детки, пойдемте я вам мороженного куплю! – тактично пытается увести племянников Матвей.

– Ула! Ула! Дя! – малыши чмокают меня в обе щеки и убегают вслед за дядей, пока он не передумал.

Мы с Кириллом остаемся наедине. Он тут же срывается с места. Подлетает ко мне. Опускается на кровать рядом со мной, и без лишних слов сминает мои губы в жарком поцелуе. Какое же это сладостное, волнительное чувство! Сто лет уже не целовалась, и как же сладко замирает сердце, сжимается все изнутри, когда губы любимого мужчины настолько требовательны, ласковы и неумолимы. К его губам подключаются руки. Его руки повсюду, ощупывают, оглаживают, будоражат меня!

Я все понимаю, нас обоих захлестнуло чувствами и желанием, но вот его властные руки, вовсю ласкающие меня под больничной сорочкой – уже лишнее.

– Кирилл… – хриплю я прямо ему в губы. – Постой, Кирилл, притормози…

Слегка в недоумении глаза мужчины, заволоченные страстью, фокусируются на мне. Мужчина продолжает меня сжимать.

– Прости… – на дне его черных зрачков зарождается понимание. – Прости, увидел тебя, и все… предохранители сгорели к чертям! Как ты, малышка?

Он наконец отпускает меня, но продолжает внимательно осматривать, будто ищет, где у меня болит.

– Нормально, Кирилл, все хорошо.

– Ты беременна! – не то спрашивает, не то утверждает он.

– Да, Кирилл…

– Я должен это спросить Маш, без обид!

– Что? Спрашивай!

– Это мой ребенок, Маш? Только правду мне скажи! Ты от меня беременна?

Глава 42

Он сейчас серьезно это спрашивает? Неужели не понимает, что у меня никого нет и не было?!

– Молчишь? Не мой? – у Кирилла столько боли в глазах, будто он этого ребенка уже принял, воспитывал лет восемнадцать, определил его в ВУЗ и подобрал невесту…

– У меня никого не нет кроме тебя. – отвечаю чуть слышно. – И не было…

Кирилл выдыхает.

– Значит, мой? Мой?! – его лицо начинает проясняться.

– У меня не было никого кроме тебя. – повторяю я громче.

Кирилл застывает. Некоторое время смотрит на меня внимательно. Настороженно.

– Вообще никого?

Кивок.

– В последнее время?

– Нет, Кирилл!!! – взрываюсь я, поражаясь его тупости. – Вообще не было, понимаешь?! Никогда в жизни!!!

– А близнецы? – потрясенно спрашивает он. – Они от кого?

– Форточкой надуло! – ору я, еле сдерживаясь, чтобы не расцарапать ему морду.

– Ты хочешь сказать… подожди, то есть ты мне сейчас говоришь, что Дима и Виолетта, мои дети?!

– Сюрприз. – тихо отвечаю я, уже менее эмоционально. – Двойной киндер-сюрприз.

– Но, почему ты мне раньше ничего не сказала, Маша?

– А ты бы слушал? Ты бы поверил мне? Ты обесчестил меня в отеле на повышении квалификации и растворился по утру, бросив мне деньги на экстренную контрацепцию. Рожать от тебя было только моим решением. Поэтому я тебя и не искала, и не обременяла детьми. Да и при всем желании тебя бы я не нашла!

– То есть ты мне хочешь сказать, – не слышит меня Кирилл, – что у меня трое готовых детей, и я ни сном, ни духом про них?

– Кирилл, ничего я не хочу говорить, уходи. Видеть тебя не хочу! Убирайся отсюда и больше никогда не возникай на моем пути!!!

Выкрикнув все это, отворачиваюсь к стене. Кирилл потрясенно разворачивается. Чеканя шаг выходит из палаты. Хлопает дверью. Звук от хлопка, что выстрел в мое сердце. Не поверил? Не захотел понять? Побоялся принять?

Да какая теперь разница? Он наглядно продемонстрировал свое отношение к детям и к моей новой беременности.