Двойной контроль

Сегодня Люси делали фМРТ, чтобы узнать, операбельна ли опухоль. Во вчерашнем телефонном разговоре Люси так торопливо и настойчиво описывала, что с ней происходит, что Оливия ощутила болезненную неловкость. Люси никогда прежде не испытывала подобного страха. В общем-то, он был неудивителен, но позволял увидеть еще одну грань ее личности, посвященную исключительно борьбе со страхом. По рекомендации Эша Оливия начала читать «Нейроманию», отчасти для того, чтобы со знанием дела пытаться успокоить Люси, но еще и потому, что в последнее время заинтересовалась нейробиологией, яркие образы которой затмили двойную спираль ДНК и стали новой эмблемой неотразимой силы науки, раскрывающей тайны природы. И все же в статусе этих двух научных эмблем существовали значительные различия: в то время как структура ДНК представляла собой две спирали, скрученные в противоположном направлении и горизонтально скрепленные парами нуклеотидов, еще ни одному нейрохирургу не удалось без внушительной дозы псилоцибина вскрыть череп пациента и увидеть сияющее многоцветное изображение, генерируемое при функциональном нейровизуальном обследовании, часто воспроизводимое на обложках журналов и демонстрируемое на слайдах при чтении лекций на любую тему, от онкологии до импульсивного потребительского поведения. Поп-артовские картинки мозга придают наукообразия разговорам о насилии или о рекламе, о бессознательном восприятии или о политических пристрастиях, о болезни Альцгеймера или о сексуальном возбуждении. Эти образы получили такое широкое распространение, что вскоре студенты начнут требовать, чтобы ими сопровождали лекции о творчестве Джейн Остин, как требуют кетчупа, горчицы или майонеза в ларьке с хот-догами. Какая часть мозга озаряется, когда читатель впервые сталкивается с мистером Дарси и его одиозной гордыней? Допустимо ли, чтобы литературные критики игнорировали то, что происходит в миндалевидном теле читательского мозга, когда Элизабет Беннет отвергает его предложение руки и сердца? Любое исследование, если оно желает серьезно себя зарекомендовать, должно настоятельно нуждаться в нейровизуализации, такова общепризнанная истина[14].

Но каков же истинный статус этих ярких разноцветных снимков? Если не считать ценной информации об анатомическом строении, восторг, вызванный наглядными образами мозга, дал толчок к непомерно преувеличенным предположениям о его работе, точнее, о том, что происходит в мозгу за определенным пределом сложности. Динамически замерялся контраст, зависящий от степени насыщения крови кислородом (BOLD-сигнал), и снимки отражали местную активность, основанную на статистических различиях BOLD-сигналов. Вот и все. А резолюция этих компьютерных моделей зависела от вокселей – трехмерного эквивалента пикселей. С человеческой точки зрения, воксель был крошечным, но с точки зрения нейрона выглядел лесом, где можно было невозбранно скрываться, а вовсе не тем уровнем, на котором можно представить синапсы, дендриты, аксоны и электрохимическую активность, не говоря уже о том, чтобы доказывать причины сложных психологических состояний. Для Люси, разумеется, важно было определить местоположение и размер опухоли. Было ясно, что эти снимки раскрывают кое-что о самом мозге, но далеко не ясно, в какой мере они способны раскрыть хоть что-то о разуме и личности. Мало того что мозг – это не разум, изображение мозга – это вовсе не мозг.

Размышления Оливии о нейровизуализации начались после того, как эта проблема неожиданно ворвалась в жизнь Люси, и совпали по времени с разговорами на ту же тему, которые вел отец Оливии, все еще возмущенный неадекватностью книги «Шизофрения: краткое введение», отрывки из которой он зачитывал в тот день, когда Люси рассказала Каррам о своем диагнозе.

– В книге приводятся всевозможные примеры энцефалосцинтограмм, – жаловался Мартин, – якобы «связанных» с галлюцинациями, то есть эти участки мозга якобы «вспыхивают», когда у пациента галлюцинация, а еще содержатся заявления, что размер миндалевидного тела и гиппокампа у пациентов с шизофреническими расстройствами, «как правило», меньше обычного. Те, кто верит в эту высокотехнологичную френологию, – настоящие безумцы, которые совершенно не стремятся к выздоровлению, в отличие от пациентов, чей мозг они сканируют. Да, конечно, вполне справедливо усомниться в том, что женщины страдают «завистью к пенису», но, к сожалению, «зависть к физике» действительно существует: попытка создать машину, которая сможет изъять психологические ощущения из психического заболевания. Это полный абсурд!

– И генетические корреляции шизофрении тоже неубедительны, – заметила Оливия.

– Ох, каких только корреляций не напридумывали! – вздохнул Мартин. – У кошек есть такой паразит, Toxoplasma gondii, который чаще встречается у людей с биполярными и шизофреническими расстройствами, чем в контрольных группах испытуемых. Некоторые даже считают, что Блейк написал «Тигра» из-за того, что страдал токсоплазмозом, которым заразился от своего кота.