Двойной сюрприз

– Это была я, – вызывающе заявила Черстин, – я, я. Именно я. Кирстен всю ночь преспокойно спала в своей кровати. Я пришла к тебе потому, что хотела быть с тобой… Но я думала, что все будет, как обычно.

– Как?

– Как всегда, – Черстин всхлипнула. – Один и тот же сценарий. Всю жизнь. Я думала, что мы обе нравимся тебе. Я думала, что Черстин тоже заинтересовалась тобой. А раз так, то оптимальным решением было бы никому ничего не предпринимать. Всем оставаться друзьями. Но ты оказался настойчив…

– А ты оказалась смелой. Главное я уже выяснил, спасибо.

– Выяснил?

– Да. В ту волшебную, незабываемую ночь ко мне пришла именно ты.

– Если ты уже выяснил, что хотел, то, может, отпустишь меня, как и обещал?

– Отпустить? – не на шутку удивился Андреас. – Отпустить теперь, когда я знаю, что это была именно ты? А какой смысл мне теперь отпускать тебя?

Он проложил чуть влажную дорожку из поцелуев к груди Черстин. Ее руки он продолжал прижимать к постели, она не могла вырваться, она не могла ничего поделать.

Она не могла ничего поделать ни с ним, ни с собой.

Всем телом Черстин подалась навстречу Андреасу, и он улыбнулся.

– Сдаешься?

– Нет, – горячо прошептала она, – я буду сражаться. Но и ты сражайся тоже.

Руки Андреаса оказались возле молнии ее шортов. После непродолжительной борьбы с молнией он одержал победу.

Стянув с девушки джинсовые шорты, он присвистнул одобрительно:

– Какая красота!..

– О чем ты?

– О твоем белье. И… И не только. Кажется, ты не теряла времени даром? Я надеюсь, что являюсь единственным свидетелем этой красоты.

– Да как ты…

Поцелуй остановил возмущенный возглас.

Черстин принялась расстегивать на Андреасе сначала пиджак, затем рубашку. Она робко коснулась ладонью завитков на его груди.

– Надеюсь, что ты скучала по мне так же сильно, как и я по тебе, – пробормотал он, помогая Черстин освободить его от остатков одежды.

– Ты ведь не был до конца уверен, что скучаешь именно по мне, – поддразнила его Черстин.

– Молчи, женщина. В глубине души или сердца я знал, что это ты. Я очень люблю Кирстен, но…

– Но что?

– Черстин… Девочка моя маленькая…

Она замерла в темноте. Пока шло выяснение отношений, за окнами успело стемнеть. Городской полумрак поглотил пейзаж, который пыталась воплощать на бумаге Черстин. В окно заглядывали любопытные фонари. Пятна света плясали по обнаженной коже, по блестящим волосам, по разбросанной тут и там одежде…

– Что? – шепотом повторила она.

– Черстин, я люблю тебя.

Она счастливо уткнулась в его плечо.

Уткнулась, чтобы он не видел выражения ее лица. Она думала, что это выражение покажется ему смешным.

Уткнулась, думая, что темнота не окончательно скрадывает все очертания и цвета в комнате.

Андреасу не нужно было видеть выражения ее лица. Он это почувствовал.

– Я никогда, никогда… – начала она.

– Что?

– Не слышала таких слов от мужчины.

– Правда? – не поверил Андреас.

– Чистая правда.

– Что ж, придется всячески наверстывать упущенное. И даже, наверное, восполнять недостаток всевозможных ласковых слов?

– С ласковыми словами ситуация была получше, – заметила Черстин. – А вот с главным…

– С главным теперь не будет проблем, – серьезно сказал Андреас. – Если только…

– Да?

– Если только это чувство взаимно.

– Неужели тебе еще нужны какие-то подтверждения?

– Очень хотелось бы услышать хоть один раз.

– Ведь я же сама пришла к тебе.

– Это точно была ты?

Черстин расхохоталась:

– Это бесцеремонный шантаж.

– Итак? – невозмутимо спросил он.

– Да… Я тоже люблю тебя. И хочу быть с тобой.

– Так я могу забрать тебя отсюда?

– О, разговор принимает интересный оборот. Ну, не знаю, я еще не видела квартиру, в которой ты живешь.

– Думаю, что определиться с квартирой, в которой мы можем жить вместе – это самое малое, что нам осталось сделать. Главное мы уже поняли. Но ты до сих пор не объяснила мне, откуда все эти краски, кисточки, и чем ты здесь занимаешься?..

– Если ты помнишь, недавно я получила в подарок чудесную картину, – начала Черстин.

* * *

В квартире пахло пирогами, расплавленным воском, чуть подпаленной хвоей…

Эмиль снял очки и внимательно посмотрел на сына:

– Ну, Свенсон, кажется, это будет славное холостяцкое Рождество?

– Похоже на то, отец.

– Ладно. Что ж поделать. Кажется, в этом есть и моя вина.

– Давай забудем ту историю, – несколько раздраженно отозвался Свенсон, – сколько ж можно?

– Молчу, молчу.

Эмиль взглядом продолжил производить ревизию стола:

– Бочонок темного пива и несколько бутылок красного вина – куда нам столько?

– Мало ли, – отозвался сын, – всякое случается. Особенно под Рождество…

– Не пойму, о чем ты толкуешь. Ты хитер, как Локи – признавайся, что-то уже успел замыслить?

Свенсон притворился, что ничего не слышит, и повесил на маленькую пушистую елочку еще одну позолоченную шишку.

Резкий и звонкий стук в дверь заставил вздрогнуть дедушку и Свенсона.

– Селедка и свекольный салат, картофельная запеканка, запеченная рыба… Сынок, это к нам стучат?

– Кажется, да.

– Ты кого-нибудь ждешь?

– Чего без толку болтать, лучше открой дверь, – предложил сын.

Эмиль направился в прихожую.