Двойной удар по невинности

Как там обычно мечтают представители сильного пола о женщинах? “Хочу видеть тебя босую и голую на кухне”? Так вот, я бы могла вечно любоваться Клаусом, стоящим у плиты. Можно даже одетым.

Ибо это зрелище завораживало.

Наверное, именно поэтому я специально, нарушая все законы вежливости и такта, полезла вилкой прямо в сковороду. Потому что Клауса это стопроцентно злило.. И в ответ на мое поведение, он откровенно бесился, морщил, как от боли, свой идеальный нос и поджимал губы. И эти негативные проявления возвращали меня в реальность!

Лена, нужно помнить, кто этот мужик и что у него на уме! А на уме у всех мужиков только одно, правда, в разных вариациях.

И все же я им любовалась. Беззастенчиво и до непонятного томления внизу живота. Это заставляло ерзать в комнате по кровати, ворочаться с бока на бок, то накрываться одеялом, то раскрываться.

В итоге я поняла, что не усну, и приняла волевое решение пойти к бассейну. Плавать и охлаждаться.

В последние годы я прыгала в прорубь на Крещение постоянно. Так что ничего страшного, если занырну в немецкий бассейн. В любом случае, выйти должно освежающе!

И вот я вошла, и что же вижу первым делом?

Немыслимо!!!

Я даже взгляд отвести не сумела. Не моргая уставилась на его достоинство, откровенно его разглядывая. Он был огромен!

Три восклицательных знака! Нет, десять!!!

– Скажи честно, ты этим агрегатом орехи колешь? – ляпнула, даже не успев задуматься.

Клаус молчал, только ноздри раздувались, а еще слышалось его шумное дыхание.

Хоть бы отвернулся ради приличия или прикрылся чем-то! Вот чего, спрашивается, стоит и беззастенчиво выставляет его напоказ?!

– Нет, я не прикалываюсь, – пояснила я. – Я серьезно спрашиваю. Сколько партнерш ты убил ЭТИМ? А похоронил где? Только не говори, что у тебя есть где-то личное кладбище, специально для этого дела.

Просто глядя на его агрегат, у меня возникали только одни мысли. А именно о том, что для занятий сексом орган не предназначен. Им можно было только убивать. Безжалостно, но зато оригинально!

А ведь именно этим членом он собирался ребенка делать! И не кому-нибудь, а мне! Да в меня такое даже не пролезет!

И дело не в моей девственности. Подобным биг-сайзом и опытную разорвать напополам может. Прищурившись, я прикинула размерчик в сантиметрах… Двадцать или двадцать пять. Ужас-то какой! А ведь где-то я слышала о мифических тридцати… хотя, тогда, наверное, речь шла явно не о членах, а о хоботах у слонов. Потому что мое воображение отказывалось это представлять.

– Моим женщинам нравилось! – почти прорычал Клаус и сделал шаг вперед.

А я, наконец, нашла силы поднять голову и посмотреть ему в лицо.

– Э-э нет, мужик! Даже не думай! – отступая, пробормотала вместо ответа.

И все же я плохо представляла, о чем не должен думать Клаус, потому что у самой в голове творилось черти что. Смотреть на немца было страшно, но волнительно. Красивый… очень красивый и пугающий. Это только в любовных романах большой член хорошо, а в жизни это ужас!

Я опять скосила взгляд на низ живота Клауса и залилась краской, потому что внизу живота еще сильнее вспыхнуло непонятное томление.

Так! Срочно нужно придумать что-нибудь и выбросить из головы все эти мысли! И, желательно, не только из своей, потому что Клаус опять сделал шаг навстречу.

– Интересно, а у Дитриха такой же? Вы же все же близнецы, – ляпнула я первое пришедшее в голову. – Или у него больше?

Клаус застыл, как изваяние, явно офигевая от моего вопроса. Я же получила, как мне показалось, фору для побега.

Дернулась к выходу, но уже у самого порога меня ухватили за рукав халата, и притянули к себе. Материя съехала с плеч, обнажая грудь в кружевное красном бюстье, а я оказалась плотно прижатой к горячему мужскому телу.

Подняла взгляд на Клауса и уперлась ему в грудь руками, пытаясь высвободиться. Где-то в районе живота я ощутила его каменную эрекцию и, черт возьми, реально испугалась того, что мне это… понравилось.

– Отпусти! – прошипела, глядя в глаза мужчины сквозь стекла очков, и тут же сама невольно перевела взгляд на его губы.

– Дитрих, говоришь! – Клаус был зол и рассержен.

Блин, о чем я только думала, когда доводила его?

Он толкнул меня к стене, зажимая там, чтобы никуда не делась. Я тонко пискнула, судорожно ища пути отступления. Вот только орать бесполезно – никто не услышит, а предательские бабочки в животе порхают и намекают сдаться сильным рукам, которые потащили халатик куда-то вниз.

– Пусти! – я оскалилась подобно хищнице, намекая, что если понадобиться – буду кусаться до крови. – Ты мне не нравишься!

– Неужели? – с притворным удивлением изумился он. – Именно поэтому ты все это время не сводила с меня взгляд?

Я набрала воздух для ответа, но произнести ничего не сумела. Его губы накрыли мои, одним порывом властно проламывая все барьеры и сопротивление. Я пыталась мычать что-то возмущенное, оттолкнуть, но была еще плотнее вжата в сильное и обнаженное тело. Мне не дали даже шанса на протест!