Двойной удар по невинности

Так вот нет, господа! Я могу собой гордиться! И не просто гордиться, а внукам рассказывать! Только уже взрослым внукам, так как возрастной ценз рассказов будет 18+.

В голове билась только одна фантазия. Что сейчас, да, прямо сейчас можно сделать два шага вперед, надавить на поясницу девчонки, заставляя прогнуться еще сильнее, и расстегнуть молнию на этих блядских штанах. Конструкция-то какая удобная… Молнию расстегнул и все, можно трахать.

Именно этого мне сейчас хотелось до ноющих яиц.

И мне было практически плевать на то, что первые несколько секунд Лена может быть решительно против. Она загоралась от любого прикосновения, так что я смогу обернуть “нет” в “о да, сильнее, быстрее”.

Хотелось, Господи, как же хотелось…

Когда я к ней шел, то был уверен в том, что именно так и поступлю. Да, именно сейчас…

Был уверен, пока она не уставилась мне прямо в душу своими охерительно огромными глазищами. Я замер, словно мне с размаха врезали под дых, выбивая воздух из легких.

Желание, страх, восхищение…

Глядя в голубые глаза девушки, я понял одно: не хочу оборачивать это все неприятием. И что ее я хочу в первый раз получить в постели. Так, как все романтичные девочки себе и представляют… на белых шелковых простынях и, заласкав до такого состояния, чтобы она свое имя забыла и стонала только мое. А уже после этого будет и кухня, и ванная, и кресла, и ковер… и все то, где я представлял Лену за последние дни.

Но сначала… сначала должно быть правильно.

Я же собираюсь жениться на этой женщине.

Это было второе осознание. Любому, кто на нее посмотрит с желанием, я оторву яйца. А если это будет Дитрих, сделаю это с огромным внутренним удовлетворением.

Потому я взял девчонку в охапку и повез в город. Часть пути она изображала, что ничего интереснее поля за окошком в жизни не видела, а после захотела поболтать. А после… после Лена решила, что я всяко интереснее полей.

Я физически ощущал ее взгляд. На лице, губах, теле…

И прилагал титанические усилия для того, чтобы сидеть спокойно и ровно вести машину. Пригалал. До того, как мельком заметил, как она жадно облизывает губы, не отрывая взора от моих рук.

По позвоночнику хлестнуло огненной плетью, а член напрягся еще больше, хотя я искренне считал, что предела достиг еще полчаса назад.

Фантазия… демонова фантазия.

Розовый язычок облизывающий мои пальцы, пробегающий по подушечкам, чтобы сразу втянуть в ротик и ударить шариком пирсинга.

По спине прокатывается дрожь предвкушения всего этого… на члене.

Я чудом не взял ее в машине, сдержусь и сейчас.

Вообще, последние сутки проходят именно под этой эгидой. “Чудом!” Интересно, русская фройляйн хотя бы в теории догадывается, сколько раз я мог ее трахнуть? Если бы все нафантазированное уже было претворено в жизнь, то она бы с трудом вставала с кровати.

Я потряс головой, мысленно в очередной раз снимая себя с рыжей заразы и следуя за ней в примерочную.

***

/Елена/

К моему удивлению, немец покорно пошел за мной к примерочным. Юркнув за занавеску, я старательно подавляла в себе желание спросить с чего это он настолько благостный. Где мой мужик из песни: “А ты такой холодный, как айсберг в океане”?! Последние сутки сплошной разрыв шаблона.

Начать я решила с маек, футболок и блузок.

Первым номером в нашем хит-параде оказалась как раз та яркая тряпочка с яблочками на груди. Я повертелась около зеркала, довольно огладила себя по талии и отдернула занавесь, дабы похвастаться перед Клаусом, который все равно торчит в двух шагах.

– Ну как?

Немец стоял, прислонившись плечом к зеркалу напротив, и что-то просматривал в телефоне с крайне сосредоточенным выражением лица. Взглянул на меня, поправил очки и с равнодушно-спокойным выражением лица проговорил:

– Мило.

Ну и бука! Я усмехнулась и задернула шторку обратно, быстро стянула футболку и решительно взялась за молнию на экстремально-эротичных штанах. Все же все остальные шмотки лучше мерить не крутя перед мужиком… ммм.. назовем мою попу “провоцирующим фактором”.

В этот момент “айсберг в океане”, все еще находясь за занавеской, задал неожиданный вопрос.

– Кстати, мне всегда было интересно… Ты понимаешь, что такой рисунок, и не важно, яблоки это, персики или черепушки, вызывает желание потрогать их… и все, что под ними?

Я даже удивленно посмотрела на шторку… такие вещи как “откровенные вопросы в общественных местах” и “Клаус Сайн-Витгенштайн” в моей голове не соотносились.

Я опустила взгляд на свой бюст и пожала плечами:

– Чужие желания – не мои проблемы.

А тем временем штаны упорно не желали расстегиваться. Я подергала “собачку”, но никакого толка не было – ни туда и ни сюда! Заело, что ли?! Как не вовремя-то!

Изогнувшись, попыталась посмотреть, что же там случилось, и в этот момент металлические кольца на занавеске противно вжикнули, отъезжая в сторону, и в кабинку вошел Клаус.

– Ты и правда думаешь, что мои желания это только мои проблемы?

Стою… дура-дурой, в лифчике, наполовину расстегнутыми совратительными штанами и полным шоком на физиономии.

Клаус усмехнулся, наклонил голову и спросил:

– Помочь?