Двойной удар по невинности

– Не поняла, – честно сообщила я, глядя прямо в голубые глаза Клауса.

– Насмотрелась? – он ушел от ответа, кивнув на собор. – Тогда пойдем дальше. Набережная Рейна прекрасна в лучах заката.

И меня, подхватив под локоток, потянули вниз по улице, пытаясь в прямом смысле уйти от темы, но я не позволила!

– Ну-ка, давай подробнее. Почему “мы” и откуда приезжать?

– Ну, Лена, – на меня посмотрели со всей мудростью взрослого дяденьки, взирающего на маленькую девочку с высоты своего опыта. – Разумеется “мы”, потому что скоро ты выходишь за меня замуж, а что касается “откуда”, то здесь тоже все просто. Большую часть времени я живу и работаю в Нью-Йорке, и тебе придется перебраться туда. Не беспокойся, с визой, работой и прочими мелочами я решу все вопросы. А вот свадьбой можешь заняться сама, но учти, что сильно многолюдную я не хочу. Гостей на пятьдесят, не больше.

Приехали…

С минуту я послушно шла за Клаусом, периодически с ужасом посматривая на его довольное лицо и сдерживая желание начать на повышенных тонах выяснять отношения.

Спокойствие Лена, только спокойствие!

– Может, где-то посидим, поговорим? – предложила я, мысленно радея за конструктивный диалог.

На меня удивленно посмотрели, но, пожав плечами и снова завладев пальчиками, увлекли к какому-то ресторану.

Расторопная официантка проводила нас на крышу, по дороге распространяясь о великолепном виде и отдельных кабинетах-альковах, в которых гостям будет очень комфортно.

Выйдя на крышу, я на какой-то миг даже забыла, зачем сюда пришла.

И правда… Восхитительно. Солнце почти опустилось за горизонт, разливая красную акварель последних лучей по темной воде Рейна, играя бликами заката на стеклах, крышах и шпилях.

Пригласив нас располагаться, официантка предложила меню и, принеся через десять минут заказ, расправила альковные занавеси, которые оградили нас от остального мира, оставив лишь вид на город.

– Тут безумно красиво, – я вновь провалилась в созерцание, но долго плавать в нирване мне не позволили.

Едва мы остались наедине, немец привлек меня к себе и впился страстным поцелуем в губы, а после быстро перетащил меня к себе на колени, заставив сесть, расставив ноги по обе стороны от мужчины. Я удивленно распахнула глаза, но мне даже шанса не оставили на протест, вновь крышесносно целуя.

Кровь вспыхнула пламенем, словно порох от спички. Жар разливался по телу, мозги отключались, а все, что я могла, – это льнуть к бессовестному немцу, отвечать на его касания и плавиться от желания.

Между ног давно было горячо и влажно. Он заводил меня с полоборота…

Когда руки Клауса легли на ягодицы и властно их сжали, а потом решительно задрали платье и начали стаскивать колготки, у меня в голове чуточку прояснилось.

– Клаус… – выдохнула, почти простонала я, потому что он с нажимом провел пальцами между моих ног.

– М-м-м? – он прикусил мочку уха и с тихим смешком удержал мое выгнувшееся от удовольствия тело.

– Нам… поговорить… надо, – с паузами, длинно выдыхая, проговорила я, так как наглые руки уже легли на грудь и пощипывали соски .

– Обязательно, – спускаясь поцелуями по шее, посулил несбыточное Клаус. – Обязательно поговорим. Итак, я тебя внимательно слушаю.

Я зашипела и дернулась вверх, стараясь сбежать от смелых, слишком смелых рук, которые хозяйничали у меня под юбкой.

– Тут же люди! – почти отчаянно прошептала я на аккуратное, прикрытое светлыми волосами ухо.

– И-и-и? – с крайне развратной улыбкой отозвался Клаус и вновь провел указательным пальцем по нижним губкам, нажимая на то местечко, где находился клитор.

– Ты приличный мужчина! Очень приличный!

– О да… – с охотой согласился немец, не прекращая ласкать меня между ног. – Очень приличный. Никогда так не делал, но надо заметить, что мне нравится. И ты совершенно зря переживаешь, кроме нас на крыше занят только один альков и то достаточно далеко. Так что наслаждайся видом… и мной.

Наслаждаться очень хотелось. Тело звенело от напряжения, выгибалось в чутких руках, молило о разрядке.

Но нам реально нужно было поговорить!

– Сначала беседа.

– Беседуй, – невозмутимо согласился мужчина, начиная целовать меня за ушком.

Ладно! Будет ему… честная, откровенная, ни капли не фильтрованная фраза!

– С чего ты решил, что я выйду за тебя замуж?

Клаус замер.

Мне вообще казалось, что весь мир сейчас замер. Кельн шумел внизу, подмигивал огнями фонарей, ветер свистел в вышине и трепал занавеси алькова, а мой самый красивый на свете немец сидел, словно замороженный.

Бесконечно долгие и бесконечно страшные секунды.

Мое сердце свалилось в живот, съежилось от холода и теперь едва-едва билось, а я пожалела о сказанной фразе. Но надо, ее надо было сказать!

– В смысле? – наконец спросил меня Клаус, глядя прямо в глаза. Пристально, жестко… холодно.

– Мы знакомы несколько дней, – тихо ответила я, не отводя взгляда, хотя очень хотелось сдаться и опустить ресницы.

– И что? Ты прекрасно знаешь, что это не аргумент. К тому же, у нас отношения.