Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Тихий провинциальный город, откуда, точно по Гоголю, «три дня скачи — ни до какой границы не доскачешься», в самом центре России, с континентальным климатом, был избран для выполнения особой задачи. Здесь разместился 4-й учебный неотдельный отряд, предназначенный для выполнения «особых заданий по подготовке летных советских и иностранных кадров». Слова «неотдельный» и «иностранные» служили маскировкой. На самом деле отряд был особым и секретным, а иностранцами были не разноплеменные коминтерновцы, как логично было бы подумать, а немцы, и только немцы. В соответствии с секретным соглашением, подписанным в Москве 15 апреля 1925 года между Управлением военно-воздушных сил РККА и «особой группой» рейхсвера, Липецк стал базой немецкой военно-воздушной концессии. У нас, как уже было сказано, школа называлась 4-м учебным неотдельным отрядом. В Берлине ее называли научно-испытательной станцией «Вифуласт». Между собой стороны говорили: «Объект „Липецк“».

Школа была частью единого плана подготовки немецких летчиков, разработанного в Берлине. Первоначальное обучение проводилось в гражданских и спортивных школах в Германии. Однако главное, что им надо было дать — военная летная подготовка, — в Германии было пока недостижимо. Для этого-то и предназначалась школа в Липецке.

Концессионеры быстро построили ангары, топливный склад, прочие помещения, склады и квартиры для персонала. Обошлось это удовольствие в 200 тысяч рейхсмарок. Недешево по тем временам и учитывая, что разоренная войной Германия вынуждена была считать каждую марку. Однако оплачивали все немцы честно, с истинно немецкой пунктуальностью, никаких задержек с платежами.

В 1925 году немцев в школе было всего семеро: руководитель, летчик-инструктор, четыре мастера и завскладом. Русского персонала — человек двадцать, в основном обслуга — механики, сварщик, кузнец и пр. Все они говорили и понимали по-немецки. К 1931 году школа изрядно подросла: немцев было уже более 50 человек. Русских — около трехсот.

Первые самолеты прибыли в конце 1925 года. Везли их из Штеттина в Ленинград морем. Это был единственный возможный путь — напрямую, из страну в страну. Везти самолеты сухим путем было нельзя. Русско-германской границы тогда не существовало, она появилась только в 1939 году. А если бы чужие таможенники обнаружили грузы, скандал был бы грандиозный, нарушение Версальского договора грозило очень крупными неприятностями.

Летчики, направляемые на обучение, прибывали в Россию, как спустя двенадцать лет советские военные ехали в Испанию, в штатском, под вымышленными именами. Цели поездок назывались самые разные, но всегда мирные. Более того, все прибывающие на время «командировки» исключались из списков армии и восстанавливались в ней только по возвращении. Конспирация была успешной. Еще в начале 1927 года руководитель ведомства войск Ветцель, упоминая в письме о липецкой школе, называл ее «неизвестным объектом сотрудничества». Вот как засекретились — даже от своих высоких чинов! Если во время обучения кто-либо из курсантов погибал, тело отправляли все через тот же Ленинградский порт — в контейнере с надписью «Детали машин». Родственники так и не узнавали о том, где и при каких обстоятельствах это случилось.

Руководителем школы с момента ее основания был майор Вальтер Штар. Что любопытно: согласно сведениям агентов ОГПУ, которыми, естественно, школа была буквально наводнена, Штар терпеть не мог Советскую власть и вообще не переваривал русских. Так же были настроены и другие работники школы-полигона, ибо липецкий объект выполнял двоякие функции. В первую очередь здесь обучались будущие асы немецких ВВС. Вторая функция была не менее важной.

В Липецк было доставлено около восьмидесяти самолетов. 59 голландских «фоккеров» (Д-XIII), семь немецких «хейнкелей» (ХД-40, 17), шесть «альбатросов» (Л-76), три «юнкерса» (А-20/35, Ф-13, К-47), один «Дорнье Меркур», один «Ромбах Роланд» и аэросани. Самолеты были по тем временам самые современные. Истребители «фоккер» — одна из лучших моделей. (Позже, в 1930 году, они были признаны лучшими истребителями мира.) Второе место тогда занял «Юнкерс К-47». Немецкие авиаконструкторы Гуго Юнкерс и Клауде Дорнье уверенно повышали бомбовую нагрузку своих самолетов. Эрнст Хейнкель создавал скоростные машины. Но для всех этих замечательных замыслов петлей на шее был Версальский договор, а отдушиной — липецкая станция. Там испытывались новые самолеты, чтобы к тому моменту, когда Германия сможет сбросить с себя ограничения Версальского договора, все было готово для серийного производства новых моделей. Здесь также испытывалось оружие: воздушные пулеметы «максим», патроны, авиабомбы, стрелковое оружие.