Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи [с иллюстрациями]

Именно в этом свете и становится понятным трагическое положение начальника немецкого генштаба. Запад оставался глух ко всем его многочисленным призывам и не пожелал занять в отношении Гитлера твердой позиции. А друзья-генералы так и не осмелились на коллективную акцию протеста против фюрера, завороженные его успехами и массовым энтузиазмом народа. Подавленный этим обстоятельством, фон Бек подает в отставку в августе 1938 года. Больше всего его угнетает то обстоятельство, что он оказался не в силах предотвратить надвигающуюся катастрофу, то есть столкновение Германии и России — то, о чем предупреждали Сект и Шлейхер.

Если попытки Бека склонить коллег на протест против безумной, по его убеждению, внешней политики фюрера, прямиком ведущей к грядущему краху вермахта (и на самом деле безумной и приведшей к краху), были действиями честного офицера, стремившегося до конца исполнить свой профессиональный долг, то его негласные контакты с представителями государств — потенциальных противников Германии в грядущей войне — были уже актом государственной измены. Именно так эти попытки воспринимались теми же англичанами — странной кажется только непонятная «разборчивость» британцев, никогда не брезговавших предателями. А теперь давайте вспомним, что одним из обвинений, предъявлявшихся почти всем казненным заговорщикам в Советском Союзе, была связь с Западом — с целью подтолкнуть его на агрессию против СССР, что создало бы благоприятные условия для внутреннего переворота. И в том, и в другом случае это вполне естественно. Природа всех тоталитарных режимов такова, что оппозиционные им силы не могут рассчитывать на сколько-нибудь широкую поддержку народа внутри собственной страны и вынуждены обращаться за помощью к иностранным государствам.

Первый путч, который не состоялся

Обострение чехословацкого кризиса, грозившего в случае войны, обернуться новым сокрушительным поражением Германии, резко активизировала деятельность различных заговорщических групп в Германии. Они начинают устанавливать контакты друг с другом. Оппозиционные офицеры группируются вокруг продолжателей линии Секта — Шляйхера генералов Людвига Бека и Хаммерштейна-Экворда. О группе заговорщиков в МИДе было сказано выше. Существовала и довольно значительная группа промышленников, тесно связанная с английскими монополиями и по этой причине политически ориентированная на Великобританию. Возглавлял ее знакомый нам Карл Герделер, бывший в свое время обер-бургомистром Лейпцига, а затем, с 1931 по 1935 год, имперский комиссар по вопросам цен. Разногласия с нацистами у него появились из-за некоторых мер по государственно-монополистическому руководству экономикой, изложенных в их четырехлетнем плане. Эти разногласия привели к отставке Герделера. Отставной имперский комиссар был связан с такими магнатами, как банкир Ялмар Шахт, крупные промышленники Герман Рейш, Карл Бош, и рядом других лиц, имевших солидный вес в экономическом мире. Это была, так сказать, их «Промпартия».

Очень влиятельным центром немецких заговорщиков была военная разведка — абвер. Возглавивший его в 1935 году адмирал Вильгельм Канарис занимал двойственную позицию. С одной стороны, как глава военной разведки, он вынужден был участвовать во многих неблаговидных акциях нацистского руководства. А с другой — поддерживал дружеские контакты с лидерами заговорщиков, в беседах с которыми неоднократно критиковал правящий режим и негласно поддерживал своих непосредственных подчиненных, которые на протяжении 5―6 лет являлись главными действующими фигурами заговора. Среди конфиденциальных собеседников Канариса были уже известные нам заместитель министра иностранных дел фон Вайцзеккер, полковник Рудольф Шмундт, группенфюрер СС Артур Небе, Карл Герделер, юристы Гельмут фон Мольтке и Ганс фон Донаньи, консерватор Фабиан фон Шлабрендорф и дипломат-разведчик Ганс Бернд Гизевиус. Один из собеседников Канариса впоследствии вспоминал, что в конце одной из встреч Канарис сказал заговорщикам: «Не забывайте! Мы говорили здесь не об измене. Мы только обсуждали планы спасения нашей родины». (Вполне можно представить, что нечто подобное мог произнести в разговоре со своими друзьями тот же Тухачевский. А с точки зрения многих советских оппозиционеров так оно на самом деле и было.)

Постепенно главной движущей силой всего предприятия становится личный друг и заместитель державшегося несколько в тени Канариса полковник абвера Ганс Остер. 26 сентября 1938 года Канарис назначает его начальником нового в абвере отдела «Ц», в ведении которого находились кадры, финансы и юридические вопросы.