Двойные игры адвоката

У него не было охоты настаивать. Что он скажет Кате? Начнет исповедь, которую и здоровому человеку выслушать нелегко? Нет уж. Пусть придет в себя, оправится от болезни и потрясений, потом они поговорят.

Серебровский почувствовал непреодолимое желание уехать куда-нибудь далеко, где его никто не знает, и остаться там навсегда. Он не желал видеть Светку, слышать ее голос. Честно говоря, если бы ему сейчас сообщили, что его бывшую любовницу скрутил сердечный приступ и она скоропостижно скончалась, он испытал бы грандиозное облегчение. Но Аркадия страшил и разговор с Катей. Как она воспримет его признание? Что она будет делать? Обратится с заявлением в органы?

Серебровский осознал, что это может случиться совсем скоро. Придя в себя, Катя обязательно что-то предпримет. Пока он и Светка на свободе, она не сможет чувствовать себя в безопасности. Конечно, она будет защищаться. Так, в конце концов, поступил бы любой разумный человек. Значит, ему нужно быть готовым к тому, что за ним придут. Что тогда с ним будет? Его возьмут под арест? Значит, нужно искать адвоката. Или, может, пока суть да дело, сбежать? У него есть кое-какие сбережения, на первое время хватит.

Подумав о побеге, Аркадий почувствовал вдруг чудовищную апатию. В самом деле, куда ему бежать? Кому он где нужен? И есть ли в этом побеге смысл? Не собирается же он, в самом деле, поселиться в Лондоне. Он даже языка английского не знает. Так, десяток простейших фраз – традиционный набор туриста. Это здесь он хоть что-то значит. У него есть знакомства и связи. Однако Серебровский был реалистом. Он понимал, что в случае, если он станет обвиняемым по уголовному делу, все его высокопоставленные друзья, знакомством с которыми он всегда гордился, вычеркнут его имя из памяти. Кому интересен уголовник, который вместе со своей подружкой хотел укокошить собственную жену? Серебровский ничуть не обиделся бы на них. В подобном случае он и сам поступил бы так же. Значит, выхода у него нет. И остается лишь сидеть и ждать, что будет.

Серебровский опять плыл по течению. Впереди была неизвестность…

Эпилог

Погожим сентябрьским днем Катя сидела в кабинете адвоката Дубровской. За окном шелестели золотистой листвой тополя, а в открытое окно вливался чистый и пронзительный аромат осени. На столе стояли чашки с чаем, к которым на протяжении часа никто так и не притронулся. Женщины вели неспешный разговор. Точнее, Серебровская рассказывала, а адвокат слушала, изредка вставляя короткие вопросы и комментарии.

– Поверить не могу! – призналась Дубровская. – Неужели вы решили все оставить как есть?

– А вы предлагаете мне месть? – краешками губ улыбнулась Катя. Сейчас она выглядела гораздо лучше, хотя перенесенные страдания наложили на нее свой отпечаток. В уголках глаз появилась тоненькая сеточка морщин, да, пожалуй, во взгляде затаилась печаль и усталость.

– При чем тут месть? – изумилась Дубровская. – Есть справедливость, и она требует, чтобы виновные были привлечены к ответу. Это тяжкие статьи, Катя! Это серьезные преступления!

– Что справедливо, а что несправедливо, буду решать я. Неужели какой-то следователь или судья разберется, как поступить с этими людьми, лучше, чем я? В конце концов, это моя подруга и мой муж. Кому, как не мне, решать, что с ними делать?

– В том-то и дело, что вы решили ничего не делать! – возмутилась адвокат. – Простить покушение на свою жизнь – это, конечно, по-христиански, но как-то… – она не могла подобрать подходящих слов, – …неправильно это!

Серебровская покачала головой.

– Разве я сказала, что простила? Нет. Простить и забыть такое мне вряд ли удастся. Но я отказываюсь от возмездия. Я просто вычеркиваю их из своей жизни. Да и кому мстить? Аркадию?