Двойные листочки (СИ)

Ваня, тяжело дыша, достал телефон из внутреннего кармана пиджака. Практически швырнув телефон Пете, Ваня снова продолжил ходить вдоль калитки и прикидывал, получится ли у него перелезть. Он приложил руку к ограде и уже собирался подпрыгнуть, как за спиной раздались единственные слова, которые могли его остановить.

— Яна Сергеевна?

Ваня резко обернулся. Певцов, прислонив к уху свой телефон, бросил быстрый взгляд на Ваню.

— Яна Сергеевна, это Пётр Певцов, надеюсь, вы меня ещё не забыли? Отлично. Яна Сергеевна… Боюсь, по телефону это решить невозможно. В общем, если вам хоть сколько-нибудь дорог Низовцев, скажите, где вы сейчас находитесь. Иначе… — Петя снова покосился на Ваню. — Иначе этот идиот сейчас может натворить что-нибудь непоправимое.

Не веря своим глазам, Ваня наблюдал, как Петя что-то печатает у Вани в телефоне. Яна действительно диктует ему адрес?

— Мы сейчас приедем, — сказал Петя и тут же повесил трубку. Он протянул Ване его телефон, затем быстро защёлкал по экрану своего.

— Напиши Вольской, что мы уехали, — сказал он, не отрывая взгляд от экрана. — Пусть вещи наши заберёт.

Ваня это сделал. Он как раз закончил печатать, когда Певцов открыл калитку своим пропуском, который, конечно, всегда был у него с собой.

— Пойдём, такси уже здесь.

Ваня всё так же молча сел с Петей в такси. Удивление от того, что они едут к Яне, немного остудило его гнев, и теперь Ваню раздирали нетерпение и обида. Она должна была сказать. Они же могли просто перестать общаться, могли что-то решить вместе. Уходить должен был он, а не она — у неё карьера, а он всего лишь… И теперь она осталась без работы, без средств к существованию. И всё из-за Вани и его внимания. Его подарков… Почему она не сказала?.. Ване опять захотелось что-то ударить, чтобы хоть как-то унять эмоции, которые клубились колючим комком. Вместо этого он сидел и нетерпеливо постукивал пяткой по полу, глядя в окно и остатком сознания запоминая маршрут.

Через мучительные двадцать минут Певцов, очевидно, понявший, что они подъезжают, тихо обратился к нему:

— Прежде, чем ты, как гепард, вылетишь отсюда, — два момента: во-первых, я буду ждать тебя вон там, возле красного кирпичного дома в конце улицы. — Петя кивнул головой в сторону дома в отдалении. Такси остановилось, и Ваня, заметивший Яну, схватился за ручку двери, но Певцов его удержал, сжав предплечье. — Во-вторых. — Петя серьёзно на него посмотрел. — Помягче. Мы оба понимаем, почему она так поступила.

Ваня ничего не ответил. Он кивнул и с медленным вздохом вышел из такси. Яна стояла возле подъезда. Было непривычно видеть её в джинсах и кедах, и, как бы Ваня ни злился, он всё же отметил, что в таком виде Яна выглядит ещё моложе и не менее привлекательно. Он подошёл к ней почти вплотную. Слова, что так хотели вырваться несколько минут назад, застряли в горле. Вместо громких обвинений Ваня тихо произнёс:

— Я знаю.

Яна, до этого пристально смотревшая на него, нахмурилась, скрестила руки на груди и отвела взгляд.

— Зачем ты это сделала?

Когда она ответила, голос её звучал хрипло и тоже очень тихо:

— Я сделала то, что было единственно правильным.

Ваня сжал челюсть и заставил свой голос звучать спокойно.

— Я тоже на этих снимках и имел право знать.

— Ты всё равно ничего не смог бы сделать.

— Я мог бы уйти. И должен был.

Яна хмыкнула, всё так же глядя куда-то в сторону.

— Нет, не мог бы. И уж точно не должен был.

— Это не тебе решать.

— Мне. Я старше, и вся ответственность на мне.

— Я совершеннолетний.

— А я с образованием, — голос Яны сделался громче. — И не просто с образованием. Я — учитель. И вина за выговор и сломанную судьбу лежала бы на мне.

— Моя судьба — это моё дело. — Ваня боролся с желанием схватить Яну за плечи и заставить поднять на него глаза. — Ты не должна была…

Яна повела бровью, едко улыбнувшись сугробу.

— Я спасла тебя и твоё поступление, Низовцев, ты должен быть благодарен.

— Благодарен за то, что ты себя утопила?

— Я в порядке.

— Ты осталась без работы. Без хорошей работы. Из-за меня.

— Я найду работу. А ты… — Яна повела плечом. — А тебе теперь ничто не помешает поступить за рубеж, как ты и хотел.

— Но, может, я уже не хочу? Может, я передумал? Ты меня даже не спросила! — голос Вани опасно приближался к крику. Он заставил себя говорить тише. — Ты ничего не знаешь, и решила всё за двоих, взяв всю вину на себя…

Яна резко мотнула головой.

— Нет.

— Что нет?

Яна промолчала.

— Посмотри на меня.

Яна продолжала сверлить взглядом сугробы.

— Посмотри мне в глаза и скажи.

После мучительно долгих секунд она всё-таки подняла на него взгляд.

— Что же я должна сказать?

Ваня сделал шаг вперед.

— Скажи, что я тебе не нравлюсь. Что я тебе безразличен. Скажи это.

Яна улыбнулась ему холодной чужой улыбкой. После продолжительной паузы она сказала:

— Тебе показалось, Низовцев.

— Что?