Двор чудес

— Вы ошибаетесь, верно вам говорю! Сейчас-то мне нет никакой выгоды лгать… Я действительно заметил в распоряжениях великого прево на ваш счет странные противоречия. Я сам слышал, как он велел отправить вас на эшафот. А потом я видел, как он кидался на стражников. Тут я ушел и больше ничего не знаю. Разрежьте мне грудь, копайтесь в моем сердце — вы не найдете там той лжи, которую ищете.

Лантене обернулся и посмотрел на Манфреда. Тот пожал плечами: ничего из него не вытянуть!

— О, — прошептал Лантене, — двадцать лет жизни я бы отдал, чтобы знать, что мой отец не соглашался на казнь!

Лойола плотно сжал губы.

«Хорошо! — подумал он. — Эта мука навсегда останется в твоем сердце. А насчет остального посмотрим!»

Лантене отпустил руку монаха и в отчаяньи отступил на пару шагов назад.

— Что ж, милостивый государь, — сказал Манфред, — раз вы так упорно молчите — уладим теперь вопрос о вашем освобождении.

Лойола вздрогнул, но ничего не сказал.

— Сначала мы думали выкинуть вас в Париже на улицу — после того как окажемся вне вашей досягаемости. Но потом рассудили, что парижане проклянут нас и будут правы. С другой стороны, мы по натуре не мучители, как вы и вам подобные, нам претит оставлять вас в темнице. К тому же в конце концов вы бы совратили своими проповедями славных людей, которым поручили бы стеречь вас.

Лойола по-прежнему молчал. Манфред продолжал:

— Чтобы все устроилось к общему удовольствию, мы решили просто выпроводить вас из Парижа.

— Охотно! — невольно вырвалось у Лойолы.

— Представляю вам Кокардэра и Фанфара, которые будут иметь честь сопровождать вас.

— Вы, по крайней мере, предоставите мне выбор города, в котором я желал бы высадиться?

— Скажите… Куда желаете отправиться? Только это должно быть достаточно далеко от Парижа.

— Правда, город, в который я хотел бы поехать, от Парижа недалеко, но могу дать вам клятву на распятии не выезжать оттуда в течение недели. Это, в общем, соответствует вашему плану.

— Итак, что ж это за город?

— Фонтенбло! — сказал Лойола. Он понятия не имел, что Манфред имеет отношение к поездке короля.

Манфред расхохотался:

— Вы что, просите, чтобы я своими руками доставил вас к французскому королю — вашему достойному другу, — а вы бы тотчас же испросили моей головы?

— Французскому королю? — растерянно пробормотал Лойола. — Вы ошибаетесь… я хотел затвориться там в монастыре.

Манфред посмотрел через плечо на Кокардэра:

— Ты видел в Фонтенбло какой-нибудь монастырь?

— Право, не видел.

— Как понимаете, милостивый государь, отправить вас в Фонтенбло никак нельзя.

— Что ж! Выбирайте город для меня сами. Только один вопрос: когда я должен отправиться?

— Сию же минуту.

— Что ж! — сказал Лойола, как будто решался на жертву, но на самом деле с радостью, не ускользнувшей от Манфреда. Молодой человек продолжал:

— Наверху, у двери этого дома, стоит как нельзя более удобная дорожная карета со шторками, запирающимися на ключ. Имей в виду, Кокардэр: в ящике под козлами лежит все, что нужно в дороге.

— Понял! — сказал Кокардэр.

— Стало быть, делаем так: все вместе поднимаемся на улицу. Преподобный отец садится в карету, но не кричит, потому что знает: при первом звуке он получит в горло три дюйма этого клинка. Затем наш славный друг Фанфар садится с ним, опускает и запирает шторки, а Кокардэр занимает место на козлах и знай себе погоняет пару сильных нормандских жеребцов, которые будут иметь честь везти вас.

— Я готов повиноваться без сопротивления. Вы злоупотребляете силой, но да не скажут, что служитель Господа на силу ответил силой. Скажите только, в каком месте вы собираетесь меня высадить.

— Вы сейчас не раскрыли своего секрета — и я своего не раскрою, — сурово сказал Манфред.

Манфред вышел из погреба, за ним Кокардэр.

Их не было больше часа. Очевидно, Манфред давал Кокардэру подробные наставления.

Через час Манфред опять вошел в погреб.

— Следуйте за мной, милостивый государь, — сказал он Лойоле.

— Могу я хотя бы узнать, сколько времени продлится путешествие?

— Пустяки! Несколько часов. Идите, только помните: одно движение — и вы покойник.

Манфред поднялся. За ним шел Лойола. За монахом следовал Лантене с кинжалом в руке. Фанфар замыкал шествие.

Перед дверью шорника в самом деле стояла дорожная карета. По знаку Манфреда Фанфар занял место в ней, а Кокардэр уже сидел на козлах.

Переступив порог, Лойола быстро посмотрел налево и направо. Но улица была совсем пуста.

Лойола затрясся от бешенства и сел в карету, шепча про себя:

— Проклятье Господне на вас!

— Доброго пути! — крикнул Манфред.

Пара лошадей понеслась вскачь, увозя карету.

* * *

В полумраке дорожной тюрьмы Лойола обдумывал все, что случилось. Его не просто провели, не просто наголову разбили: сорвалась главная цель его поездки во Францию. Цель эта была — поставить при французском короле человека, который держал бы его в курсе всех дел и помышлений монарха. И вот мысль генерала иезуитов уже обратилась к будущему. В уме он заряжал новые батареи.