Двор чудес

— В Париже мне делать больше нечего, — сказал Рагастен. — Не скрою, что меня весьма волнует ваша судьба, да и ваша, господин Флёриаль. К тому же поступок короля Франциска сильно меня возмутил. Наконец, я привязался к этой девушке. Более чем достаточно причин обнажить шпагу за честь мадемуазель Жилет!

— Мы спасены! — вскричал Манфред, схватив за руку Флёриаля.

VI. Награда Алэ Ле Маю

Выйдя из дома на улице Сен-Дени, король направился прямо в Лувр. Желая оказать честь девушке, которую провожал, он шел пешком. Сопровождавшие его вельможи тоже все шли пешком, так что верхами ехали одни солдаты.

Придя в Лувр, Франциск I узнал, что в одной из гостиных собрались дамы, ожидающие вестей о походе на Двор чудес.

Сочтя такое происшествие забавным, они устроили позднюю вечеринку, на которой была и герцогиня д’Этамп. Госпожа Диана де Пуатье ушла в свои покои.

Король осведомился, где же собрались дамы. Бассиньяк отвел его.

Франциск I взял герцогиню де Фонтенбло за руку и в сопровождении одного из тех, кто ездил вместе с ним, вошел в гостиную к собравшимся.

Все дамы привстали, но король любезно мановением руки велел им оставаться на месте.

— Не приведи Господь, — галантно сказал он, — нарушить беседу столь очаровательного общества. Я только хотел бы вверить вам на часок герцогиню де Фонтенбло, которая вернулась к нам из поездки. Госпожа герцогиня д’Этамп, вверяю ее вашему особенному покровительству.

Король сказал эти слова совершенно бесхитростно, ни на что не желая намекнуть.

Но герцогиня вся побелела: король, решила она, узнал, что это она похитила Жилет.

«Я погибла!» — подумала герцогиня.

Тем не менее она сделала королю самый изящный свой реверанс и, тотчас оправившись от волнения, принялась осыпать Жилет ласками.

Машинально взглянув на вельмож, сопровождавших короля, герцогиня увидела среди них Алэ Ле Маю.

«Так вот кто предал меня!» — подумала она.

Король между тем ушел.

Жилет осталась с придворными дамами. Она тоже узнала герцогиню д’Этамп, затрепетала от ужаса и с такой очевидной неприязнью принимала ее ласки, что герцогиня, видя недоумение остальных дам, не удержалась и воскликнула:

— Дорогая малышка, да вы как будто боитесь меня?

— Нет, сударыня, — ответила Жилет. — Я выгляжу взволнованной — так это потому, что у меня все из головы не идет одна женщина, которая почему-то очень на вас похожа. Она меня отвезла к какой-то безумной, чтобы меня там убили…

— К безумной! Боже мой! — воскликнули несколько дам.

— Да, к безумной, — сказала Жилета. — Ее зовут Маржантина, а живет она в лачуге возле Двора чудес. Вы, сударыня, ее случайно не знаете?

Герцогиня д’Этамп прикусила губу и ничего не ответила.

Теперь она точно была убеждена, что Алэ Ле Маю выдал ее, и осталась в тоске. Примерно через час вернулся король. Он собственной персоной пришел за герцогиней де Фонтенбло.

Куда он ее отвел, мы уже видели.

Когда же он опять вошел в гостиную, герцогиня д’Этамп уже думала, что ее сейчас арестуют и отвезут в какую-нибудь крепость.

Но, к ее великому изумлению, король был явно в превосходном настроении. Он изволил насладиться обществом придворных дам, сел рядом с герцогиней д’Этамп, и все могли своими глазами убедиться, что нынче она в необычайном фаворе.

Тем временем доложили о возвращении Монклара.

— Просите господина великого прево пройти сюда, — велел король. А дамам сказал: — У меня для вас новость, сударыни: двор скоро переедет.

— Куда же мы отправимся, государь? — разом спросили несколько желающих занять почетное место госпожи д’Этамп.

— В Фонтенбло. Едем завтра же.

Дамы разахались, но тут вошел Монклар.

— Что же, Монклар, — спросил король, — у вас все хорошо? Сожгли вы Двор чудес?

— Государь, — ответил Монклар, — я хотел бы иметь честь поговорить одну минуту с Вашим Величеством…

Король посмотрел кругом.

Громко шурша накрахмаленными юбками, дамы встали, церемонно поклонились и удалились.

— Так что же? — произнес король, оставшись с Монкларом наедине.

— Государь, — сказал великий прево, — нас побили.

— Вы шутите, сударь мой! — воскликнул Франциск I.

— Я никогда не шучу, государь.

— Это правда, я никогда не видел, чтобы вы смеялись. Но то, что вы мне сказали, так необычайно…

— Нас предали, государь.

Великий прево подробно отчитался о штурме, о своей диспозиции и о том, что случилось потом.

— Надеюсь, государь, — заключил он, — дело только отложено: ведь королевская власть должна одолеть…

— Нет, сударь, — возразил король Франциск, — это дело окончено. Ради наставлений какого-то фанатичного монаха вы втянули меня в него и выставили на смех. Мы побиты ворами! Чертова сила! Стоило снаряжать целые полки! Желаете еще попробовать? А я не желаю! Одного урока довольно! Какого дъявола было брать их штурмом? Короли — мои предки — всегда блюли вольности нищих. А мне зачем нарушать старый порядок?

Король приводил довод за доводом, не говоря только главного: ему не терпелось уехать из Парижа в Фонтенбло.

— Ваша высочайшая воля, государь, — хладнокровно сказал Монклар. — Я только спрошу Ваше Величество, о каком монахе вы только что сейчас говорили?