Двор Крыльев и Гибели

Иллирийцы перешли в движение. Это и был сигнал Риса.

Они рухнули с небес — прямо в тот момент, как со стороны Хайберна в небо поднялся легион существ, похожих на Аттора. До этого они скрывались среди пеших воинов. Загорелись Сифоны, высвобождая щиты — и иллирийцы с убийственной точностью выпустили град стрел.

Но легион Атторов был хорошо подготовлен. И когда они ответили дождем своих стрел… Древки были ясеневыми, но наконечники были сделаны из фэбейна. Даже с противоядием Нуан в венах наших воинов, оно не распространяется на их магию — и нет никакой защиты против самого камня. Стрелы из фэбейна прорезались сквозь щиты Сифонов так же легко, как режется масло. Король приспособил — улучшил — свое оружие.

Некоторые иллирийцы начали быстро падать. Другие осознали угрозу и прикрылись металлическими щитами, отцепляя их от своих спин.

На земле воины Тарквина, Гелиона и Каллиаса перешли в наступление. Хайберн освободил своих гончих — и других зверей.

И когда эти две стороны атаковали друг друга… Рис послал еще один выстрел своей силы, после которого последовала волна силы Тарквина. Пронзая и разделяя ряды воинов Хайберна на неравные группы.

И все это время Бряксис… Я смогла разглядеть лишь расплывчатые очертания постоянно изменяющихся когтей, клыков, крыльев и мышц, меняющихся и вертящихся внутри темного облака, которое поражало и разбивало воинов. Кровь разбрызгивалась везде, где оно касалось кричащих воинов. Казалось, что некоторые умирали уже просто от ужаса.

Костерез сражался рядом с Бряксисом. В его руках была лишь кривая сабля из слоновой кости. Он размахивал ей перед собой, будто скашивая пшеницу.

Воины падали замертво перед ним — даже до того, как их достигал порыв ветра, вызванный взмахом сабли. Даже это тело Фэ не могло вместить его смертельную силу — подавлять ее.

Воины убегали от него. От Ткачихи. Потому что по другую сторону от Костереза, оставляя за собой иссушенные тела… Стрыга разрывала воинов спутанным клубком черных волос и белых рук.

К счастью, наши собственные воины не мешкали, когда бежали к врагу. И я посылала оглушительные приказы по двухсторонней связи, которая теперь объединяла меня с Костерезом и Бряксисом, напоминая им, стиснув зубы, что на наших воинов нападать нельзя. Только на Хайберна и его союзников.

Оба сопротивлялись приказу, пытаясь освободиться.

Я собрала каждый клочок ночи и звездного света и зарычала на них, чтобы они повиновались.

Могла бы поклясться, что из-за этого в ответ пришло потустороннее чувство собственного достоинства, неприсущее богам.

Но они послушались. И не набросились на наших воинов, которые, наконец, сошлись с рядами воинов Хайберна.

Шум от столкновения двух армий… У меня не было слов, чтобы его описать. Элейн закрыла уши, съеживаясь.

Мои друзья были там, внизу. Мор сражалась с Вивиан, следя за ней, как до этого пообещала Каллиасу, пока он сам выпустил свою силу в виде дождя острых льдинок, наносящих порезы. Кассиан — я даже не могла увидеть его за пылающими вспышками его Сифонов рядом с передовыми линиями, темно-красное сияние посреди злобных теней Несущих Тьму Кейра, которые они использовали в своих интересах: ослепляя группы воинов Хайберна в неожиданной тьме… а затем еще раз ослепляя их, срывая с них эти тени и оставляя их под прямыми солнечными лучами. Оставляя только свои ждущие мечи.

— Обстановка накаляется, — сказала Амрен, хотя наши линии — особенно иллирийцы и перегрины Тэсана — все еще держались.

— Еще рано, — сказал Рис. — Большая часть армии еще не вовлечена в сражения. Нам нужно сосредоточить их на чем-то другом.

Начиная с того, что Рис выйдет на поле боя.

Мой желудок сжался. Армия Хайберна пришла в движение, продвигаясь вперед. Ткачиха, Костерез и Бряксис бросились глубоко во вражеские ряды, но воины Хайберна быстро заполняли созданные ими дыры в рядах.

Гелион проревел нашим передовым линиям, чтобы они держали позиции. Стрелы взлетали и сыпались с обеих сторон. Те, что были с наконечником из фэбейна, поражали своих жертв. Снова и снова. Будто король заколдовал их, чтобы они всегда достигали своей цели.

— Все закончится еще до того, как мы сможет спуститься с этого холма, — огрызнулась Амрен.

Рис зарычал на нее.

— Еще рано –

Прозвучал горн — на севере.

Обе армии замерли, чтобы посмотреть, откуда исходит звук.

И Рис выдохнул:

— Сейчас. Тебе нужно идти сейчас.

Потому что на линии горизонта на севере замаячила армия…

Три армии. Одна шла под ярко-оранжевым знаменем Берона.

Вторая — под знаменем Весеннего Двора цвета зеленой травы.

И еще одна… состоящая из смертных в железных доспехах. С кобальтовым знаменем с выделяющимся на его фоне барсуком. Гербом Грейсена.

На вершине нашего холма появился Эрис, заслоняя собой вид, с головы до пят облаченный в серебряные доспехи, с красным плащом, развевающимся за его плечами. Рис предупреждающе зарычал, слишком погрузившись в свою силу, чтобы контролировать себя.

Эрис лишь опустил руку на эфес своего прекрасного меча и сказал:

— Мы подумали, что вам может понадобиться помощь.