Двор Крыльев и Гибели

— У нас есть время, чтобы выслушать ее, — сказала Мириам, а потом добавила: — Или… думаю, немного времени.

Потому что нам действительно нужно разобраться со многими вещами. Включая –

Я покачала головой.

— Позже, — сказала я Мириам и ее мейту.

Доказательство, что мир может существовать без стены, без Договора.

— Есть что-то… — я послала мысль Рису по связи, получив кивок одобрения от него, прежде чем задать вопрос: — Ваш остров все еще засекречен?

Мириам и Дрейкон обменялись виноватыми взглядами.

— Извиняемся за это, — сказала Мириам. — Кажется, чары сработали слишком хорошо, если не пропустили посланников с хорошими намерениями. — Она покачала головой, ее красивые кудри двигались вслед за ее движениями. — Мы бы прибыли раньше — мы ушли оттуда в тот момент, когда поняли, какая у вас проблема.

— Нет, — сказала я, тряся головой, пытаясь подобрать слова. — Нет — я не виню вас. О Мать, мы должны вам… — я выдохнула. — Мы все у вас в долгу. — Дрейкон и Мириам так не считали, но я продолжила: — Я имею в виду, что… если бы нужно было спрятать предмет, обладающий ужасающей силой… Крит все еще подходит для этого?

Они опять обменялись взглядами, взглядами между мейтами.

— Да, — сказал Дрейкон.

Мириам выдохнула:

— Ты говоришь о Котле.

Я кивнула. Его притащили в наш лагерь, и теперь его охраняли все иллирийцы, которые еще могли стоять. Ни один из Высших Лордов не спросил о нем — пока. Но я знала, какие яростные споры могут возникнуть, какие внутренние войны начнутся за право хранить Котел.

— Ему нужно исчезнуть, — мягко сказала я. — Временно. — Я добавила: — Прежде чем кто-нибудь вспомнит о нем и предъявит на него свои права.

Дрейкон и Мириам задумались, между ними шла внутренняя беседа, возможно даже по связи мейтов.

— Когда мы будем уходить, — наконец сказал Дрейкон, — один из наших кораблей может немного потяжелеть.

Я улыбнулась.

— Спасибо.

— Когда вы собираетесь уходить? — спросил Рис, выгибая бровь.

— Уже выгоняешь нас? — спросил Дрейкон с полуулыбкой.

— Через несколько дней, — не без иронии сказала Мириам. — Как только наши раненые будут готовы отправиться в путь.

— Отлично, — сказала я.

Они все посмотрели на меня. Я сглотнула.

— Я хотела сказать… Не то, чтобы я была рада тому, что вы уходите… — в глазах Мириам вспыхнул интерес, мерцая. Я улыбнулась про себя. — Я хочу, чтобы вы были здесь. Потому что я хочу провести собрание.

Днем позже… Я не знала, как все собрались вместе так быстро. Я просто объяснила, чего хочу, что нам нужно сделать, и… Рис и Дрейкон все организовали.

Здесь не было подходящего места — не тогда, когда в лагерях такой беспорядок. Но было одно местечко — в нескольких милях отсюда.

И когда зашло солнце и полуразрушенное имение моей семьи заполонили Высшие Лорды и принцы, генералы и командиры, люди и Фэ… У меня все еще не было слов, чтобы выразить свои чувства. О том, что мы все собрались в гигантской гостиной, единственным местом в старинном поместье моей семьи, которое еще можно было использовать, и действительно проводим… это собрание.

Я проспала всю ночь, глубоко и безмятежно, и Рис лежал рядом со мной. Я не отпускала его, пока на рассвете солнечный свет не проник в нашу палатку. И затем… военные лагеря переполняли изувеченные, раненые и мертвые воины. На этой встрече будут переговоры между различными армиями, лагерями и народами.

Это заняло весь день, но к вечеру я уже была в разрушенном фойе, Рис и остальные были рядом со мной, позади нас на потрескавшемся мраморном полу валялась разбитая массивная люстра.

Первыми прибыли Высшие Лорды. Начиная с Берона.

Берон, который даже не взглянул на своего сына-который-не-был-его-сыном. Люсьен, стоящий рядом со мной, тоже не признавал присутствия Берона. Как и Эриса, когда тот зашел в комнату вслед за отцом.

Эрис был в ушибах и порезах достаточно серьезных, так что он должен быть в ужасном состоянии после того, как вчера закончилась битва. Об этом говорил и грубый порез от щеки до шеи, который только-только зажил. Мор удовлетворительно проворчала, увидев его — или, возможно, разочарованно, так как рана не была смертельной.

Эрис прошел мимо так, будто не слышал ее, но он и не усмехнулся. Наоборот, он просто кивнул Рису.

Это было молчаливое обещание: скоро. Скоро, возможно, Эрис окончательно получит то, что так желает — и призовет нас к выполнению своей части сделки.

Но мы не кивнули ему в ответ. Ни один из нас.

И уж тем более не Люсьен, который продолжал упорно игнорировать своего старшего брата.

Но по мере того, как Эрис шел по комнате… Я могла бы поклясться, что в его глазах было что-то вроде печали — вроде сожаления, когда он посмотрел на Люсьена.

Тамлин переступил порог мгновением позже.

У него была повязка на шее и на руке. Он пришел один, как и на первую встречу.

Знал ли он, что этот разрушенный дом был приобретен на те деньги, что он дал моему отцу? Из-за доброты, которую он выказал им?

Но внимание Тамлина привлекла не я. Он смотрел на того, кто стоял слева от меня. На Люсьена.