Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта. В 2 т. Том 2

С конца 1880-х гг. все императорские резиденции были оборудованы спецсвязью. По инструкциям охраны, после прохода кого-либо из членов императорской фамилии дворцовые городовые немедленно отзванивались дежурному офицеру – телефоны находились в специальных будках. Эта охрана страшно раздражала императрицу Александру Федоровну. В конце 1913 г., после того как новым дворцовым комендантом стал В. Н. Воейков, она попросила его убрать будки с телефонами. Тот выполнил ее просьбу, но только наполовину. Весной 1914 г. часть будок городовых (всего 11 будок) в Ливадийском парке была убрана. Александра Федоровна сочла необходимым поблагодарить дворцового коменданта В. Н. Воейкова за это, однако вскоре великая княжна Анастасия увидела, что после прохода императрицы городовой подошел к одному из деревьев, на котором оказался телефон, и сделал очередной доклад. Императрица была крайне недовольна: «Я вас просила убрать будки с телефонами, а вы убрали только будки». Надо заметить, что кроме деревьев телефоны были размещены и в специальных нишах, выдолбленных в стенах, которые закрывались деревянными створками под цвет стены¹⁷⁹.

После того как началась Первая мировая война, система дворцовой телефонной связи получила дальнейшее развитие. Во-первых, в 1914 г. была проложена прямая телефонная линия, соединившая Александровский дворец Царского Села со Ставкой Верховного главнокомандования в г. Могилеве. Приемная станция линии располагалась в лицейском флигеле. Этой телефонной линией постоянно пользовалась императрица Александра Федоровна в годы войны – возможно, именно этот телефонный аппарат стал источником слухов, что императрица является шпионкой и по прямому телефонному проводу разговаривает с Берлином. После Февральской революции 1917 г. в Александровский дворец даже приезжала специальная комиссия для проверки этих слухов – конечно, они не подтвердились. Во-вторых, для предотвращения обрыва линий связи в случае авиационной атаки Александровского дворца все телефонные провода были уложены под землей в бронированном кабеле. Там, где они тянулись по стенам, провода замуровывались в специально выдолбленые каналы. В-третьих, для дворцового коменданта В. Н. Воейкова была проложена личная, дублирующая телефонная сеть с коммутатором на 50 номеров.

В 1905 г. появились средства радиосвязи – радиостанциями были оборудованы прежде всего императорские яхты. Однако к этой новинке поначалу относились без особого доверия, предпочитая привычные, проводные средства связи. Радиостанцию использовали крайне редко и иногда «не по назначению». Так, в 1907 г., когда императорская семья находилась на отдыхе в шхерах, в Петербург была отправлена радиограмма с поздравлениями в день свадьбы Карла и Лили Ден: «Эта радиограмма, как мы впоследствии узнали, вызвала множество разговоров и завистливых взглядов, поскольку связь по радио тогда еще находилась в зачаточном состоянии и, как все полагали, должна применяться лишь для важных официальных сообщений»¹⁸⁰.

Тогда руководители дворцового ведомства не могли знать знаменитого афоризма Уинстона Черчилля – «кто владеет информацией, владеет властью», но прекрасно понимали важность средств связи и постоянно ее совершенствовали.

Глава 3 Императорская кухня

В жизни императорских резиденций кухни занимали важное место, как и всё, связанное с организацией процесса питания. Это был довольно громоздкий механизм, в котором участвовали сотни людей, и деятельность их регламентировалась как инструкциями и положениями, так и негласными традициями «по образцу прошлых лет».

Организация питания в императорских резиденциях всегда выходила за рамки чисто утилитарных задач. Царские трапезы были важнейшей специфической формой общения императорской семьи со своим окружением. Кроме того, был очень важен особый характер этого общения, который позволял обсуждать и подчас принимать решения в неформальной обстановке. Сам факт приглашения к царской трапезе всегда высоко ценился в России, поскольку свидетельствовал о приобщении к «ближнему кругу» царя. Для мемуаристов фиксация кулинарных пристрастий или повседневного меню первого лица государства была стандартным «пунктом» в их писаниях. Например, о Екатерине II современники вспоминали: «Вседневный обед государыни не более часа продолжался. В пище она была крайне воздержана. Никогда не завтракала и за обедом не более как о трех или четырех блюд умеренно кушала: из вин же одну рюмку рейнвейну или венгерского вина пила; и никогда не ужинала»¹⁸¹. Другие детализировали «вседневное» меню императрицы, упоминая, что по утрам она пила крепчайший кофе, делясь сливками и сухарями с любимой левреткой. Обед Екатерины II был достаточно незатейливым – говядина с соленым огурцом, вишни и яблоки, рюмка мадеры или рейнвейна и распущенное в воде смородиновое желе. Обычно она не ужинала, за исключением праздничных дней, и не оставалась за столом более часа¹⁸².